Нет времени, чтобы себя обмануть,
И нет ничего, чтобы просто уснуть,
И нет никого, кто способен нажать на курок.

Моя голова – перекресток железных дорог...

Есть целое небо, но нечем дышать.
Здесь тесно, но я не пытаюсь бежать.
Я прочно запутался в сетке ошибочных строк.

Моя голова – перекресток железных дорог...

Нарушены правила в нашей игре,
Я повис на телефонном шнуре.
Смотрите, сегодня петля на плечах палача.

Скорей помолись и кончай меня!
Слышишь, кончай! [В более поздней редакции – «скажи мне – прощай, помолись и скорее кончай!»]

Минута считалась за несколько лет,
Но ты мне купила обратный билет.
И вот уже ты мне приносишь заваренный чай.
С него начинается мертвый сезон.
И шесть твоих цифр помнит мой телефон.
Хотя он давно помешался на длинных гудках.

Нам нужно молчать, стиснув зубы до боли в висках.

Фильтр сигареты испачкан в крови.
Я еду по минному полю любви.
Хочу каждый день умирать у тебя на руках.

Мне нужно хоть раз умереть у тебя на руках.

Но любовь – это слово похоже на ложь.
Пришитая к коже дешевая брошь.
Прицепленный к жестким вагонам вагон-ресторан.

И даже любовь не поможет сорвать стоп-кран.

Любовь – режиссер с удивленным лицом,
Снимающий фильмы с печальным концом,
А нам все равно так хотелось смотреть на экран.

Любовь – это мой заколдованный дом.
И двое, что все еще спят там вдвоем,
На улице Сакко-Ванцетти, мой дом 22.

Они еще спят, но они еще помнят слова.

Их ловит безумный ночной телеграф.
Любовь – это то, в чем я прав и неправ,
И только любовь дает мне на это права.

Любовь – как куранты отставших часов,
И стойкая боязнь чужих адресов.
Любовь – это солнце, которое видит закат.

Любовь – это я, это твой Неизвестный солдат.

Любовь – это снег и глухая стена.
Любовь – это несколько капель вина.
Любовь – это поезд «Свердловск – Ленинград» и назад.

Любовь – это поезд сюда и назад.

Где нет времени, чтобы себя обмануть.
И нет ничего, чтобы просто уснуть.
И нет никого, кто способен нажать на курок.

Моя голова – перекресток железных дорог.