Мороз трещит, как пулемет трещит над полем боя,
И пять машин, как пять собак, рычат и жаждут крови.
И добровольный опервзвод стоит уже конвоем.
Им только б знак, а знак и так сорваться наготове.

Тут за стеною ставит суд законы вне закона.
Корреспонденты в стороне внимательно-нейтральны.
И горстка граждан жмется тут как зэки в центре зоны.
Пришли за правду порадеть и крест принять опальный.

На тыщу академиков и член-корреспондентов,
На весь на образованный, культурный легион
Нашлась лишь эта горсточка больных интеллигентов
Вслух высказать, что думает здоровый миллион.

Вон бывший зэк стоит себе ногой колотит ногу,
И вон полковник КГБ ногой колотит ногу,
Вон у студента у врача отец замерз на БАМе,
А у того у стукача зарыт под Соловками.

И вот стоят лицо в лицо, и суд не в поколеньях,
Не сыновья против отцов, а сила против правды,
Видать, опять пора решать, стоять ли на коленях,
Иль в Соловки нам поспешать, иль в опер-лейтенанты.

Ах, как узок круг этих революционеров.
То-то так легко их окружили во дворе.
И тоже вне народа, и тоже для примера,
И дело происходит тоже в старом декабре.