Все что я вижу это горе ближних, таких историй не издают в книжках, в прыжках выше головы нет результата, на ни к чемные грезы времени трата, грязная кухня - ворота в палаты для умалишенных, заключенных в царство обосанных надежд одевших отчаяние средь дорогих одежд, я созерцаю как ломают все светлое, сгорают люди как бычки сигаретные, холодным ветром сушит кожу на молчаливую гибель очень похожи францизкие духи, сменились смрадом на минуты забытья называют кладом, не нада, я вижу как лезут на ружу но падают глубже в грязную лужу, как кружат в танце ломата и уныние как зарывают в землю ни в чем неповинных, как щерятся судьи, ломая судьбы я устал смотреть поскорей уснуть бы. 
В этих глазах остатки пьяной злости, 
в этих глазах застыла ненависть, 
в этих глазах осадок грусти, 
в этих глазах нет больше места. 
В этих глазах остатки пьяной злости, 
в этих глазах застыла ненависть, 
в этих глазах осадок грусти, 
в этих глазах нет больше места. 
Покоя островок мои глаза ищут, стервятники рыщут в поисках пищи, впиваются как клещи в тех кто дышит образ свободы, взгляд с крыши. Дамы в соболях среди слепых нищих по швам трещят от роскоши домищи, а на пепелище сожжены тыщами те кто слышали голос истины. Холодные стены смотрят пристально, с тошными криками оглушены но безмолвны они полны мудрости повидали мерзости, человеческой низости, от них веет холодом, коричневый водоем да и в нем х таятся легенды об аренде телес душами крушили их, а лучше б слушали, они нарушали заветы древности, перешли границу теперь им не вернуться, плач девица. Разносят мельницы она как пленница к реке прикованна здесь все отравлено. 
В этих глазах остатки пьяной злости, 
в этих глазах застыла ненависть, 
в этих глазах осадок грусти, 
в этих глазах нет больше места. 
В этих глазах остатки пьяной злости, 
в этих глазах застыла ненависть, 
в этих глазах осадок грусти, 
в этих глазах нет больше места.