Это был задумчивый  ёжик, немного странный. Он стоял на бугорке возле ёлки и глядел куда-то. Он даже не слышал, как подошла девочка и тихонько протянула к нему руку. он не успел свернуться колючим шариком, как её пальцы охватили его. Но так как ёжик был немного странный, он не испугался, он только задумчиво сказал:

— Оказывается, если встать на бугорок, то не только тебе видней, но и тебя видней...

— А что ты высматривал? — спросила девочка.

— Я заблудился и хотел с бугорка найти свой дом.

— Хочешь, я тебя снова поставлю на прежнее место? Попробуй поищи ещё.

— нет уж, — сказал странный ёжик, — я давно стою на этом бугре, а дома своего никак не найду. И потом, когда ты в другой раз захочешь взять меня голыми руками, это может тебе не удастся — я натяну на себя свои иголки.

— А разве ты хочешь, чтобы я взяла тебя к себе домой? — спросила девочка.

— Что ж, — вздохнул ёжик (этот ёжик умел вздыхать), — твой дом — не мой дом, но всё же это дом. А потом у тебя добрые пальчики, — добавил он, — они держат меня очень осторожно, ласково.

Девочка принесла к себе ёжика, поставила его на стул и спросила:

— А чем тебя кормить? У меня еще никогда небыло ёжиков, и я не знаю, что они едят.

— И у меня  никогда не было ёжиков, — сказал странный ёжик. — Я бы спросил свою маму, чем меня надо кормить, но я ведь не знал, что я заблужусь.

— Какой ты странный! — сказала девочка.

— Да, я странный, — согласился ёжик, — я странный и...  голодный, — прибавил он и снова задумался.

— Я тебе дам самое вкусное, что у меня есть, — сказала девочка и принесла ёжику варенье. Ёжик понюхал и отошел.

— Нет, — сказал он, — это не то, что я ем. Попробуй, пожалуйста, дать мне что-нибудь другое.

Тогда девочка принесла ему хлеб с маслом. Но ёжик понюхал и отвернулся.

— Нет, это еда не для ежей, — сказал он, — но все же это мне не так противно, как то, первое, "самое вкусное", что ты мне дала. Может ты мне попробуешь дать самое невкусное?

— Самое невкусное — это, конечно, молоко, которое бабушка заставляет меня пить, — сказала девочка и поставила перед ёжиком блюдце с молоком. Ёжик сунул мордочку в блюдце и не вынимал ее оттуда, пока оно не опустело.

— Если этот вкуснейший напиток называется молоко, — сказал ёжик, — мне остается только пожалеть, что твоя бабушка — не моя бабушка.

— Ничего! — сказала девочка. — Она будет и твоей бабушкой... то есть... я не то хотела сказать.

Я хотела сказать, что моё молоко будет твоим молоком. Я его тебе охотно отдам.

 
 

Но странный ёжик не долго радовался. Он снова сделался задумчивым и даже чуточку грустным.

— А чем я, такой колючий, смогу тебя отблагодарить? Что я умею? Я забыл об этом спросить у моей мамы...

— Ах, это совсем неважно, — сказала девочка, — все равно ты мой, милый ёжик.

— от так?! — удивился ёжик. — Об этом надо мне ещё подумать. — И он полез под кровать думать, а девочка пошла гулять во двор.

— Почему ты по ночам не спишь, всё топаешь и возишься? — спросила однажды девочка у ёжика.

— Я стараюсь вспомнить дорогу с того бугорка к себе домой. Там у меня мама-ежиха, папа-ёж и братья-ежата. Я должен вернуться к ним.

— а ты должен, — сказала задумчиво девочка. Она научилась у ёжика задумываться.

Через день они простились. Ёжик встал на платочек, который разостлала девочка. Она взяла этот платочек за концы и понесла ёжика в лес. Там она отыскала тот самый бугорок, на котором в первый раз увидела ёжика. Она опустила свою ношу на бугорок, а сама скорее-скорее, чтобы не заплакать, побежала домой.

А ёжик пошёл к своему дому. Теперь он сразу узнал дорогу.