Нашитые легкие узоры на залатанные сердца.
Так легко и грубо вырвать его из груди
Сможешь?
Да разве?
Легко ли тебе, по горло ли сыта, сполна
Довела до предела.
Теперь уйди.
Мимолетно увидев наши лица в тени,
Рискнув крикнуть во все горло –
Сорвешь.
Я не смогу бросить тебя на пол чужого пути.
Я сам хочу получить то, чем ты меня жжешь.
И грохоты, жуткие маски, аскалы, удушье…
Душит меня. 
Понимаешь? Так душит.
И легче ли будет тебе, если вдруг
Меня напролом эта баржа осушит?
И шлет почтальон тебе грязные письма.
И ты посылаешь мне груду плаксивых листов.
Я бы мог тебе посоветовать таблеток
Всех марок (от сердца или головной боли) –
Все спектров.
И я бы стал твоим доктором. 
И ты бы спрашивала диагноз, а я бы плакал.
И мне бы было тяжело тебе ставить «рак».
Я не смогу на тебя молиться. 
А ты на планку
Кидалась, будто дикая, в своих стихах.
И небо бы нам пело свою арию,
Изгоняло бы из твоего тело
Все, что я хотел от тебя взять.
Ты дура, если ревела.
Ты дура, - я буду тебя оберегать.
Не зашитые раны на перевязанных лентами мышцах.
Я устал тащить на плечах блоки.
Я несу, не держа лишнего в мыслях
И голове.
Только боюсь раны на руках слишком широки..
И ты не боролась как зверь, как я,
Когда горло рвало белым дымком от взрывов.
И тебя не тянуло вниз от бессилия вен.
Да на моем месте, ты бы сдохла от стольких нарывов.
А я на твоем получил бы простую мигрень..
Но я за тебя. 
Через южные градусы параллелей.
Через святые сады, на колени перед Иешуа.
Я бы мог.. Мог продать душу.
Даже наверное тело. 
Но я не могу! Это пропасть и бесконечная мгла!
Я не найду! За тебя, в последнюю каплю
Крови в моем теле.
Ты не знаешь, как натыкаться на саблю,
Которой в тебя точно целились на пределе. 
Но если брать среднее по множеству многочленов в мозгу,
Я бы смог это для тебя сделать, как верный пес.
Верь мне.
Я буду твоим искажением правды.
А ты для меня – ярчайшей из самых ярких,
Но холодных звезд..

Mille Nium