In den Bergen [bad word]  kämpfen Tutsi und Hutu.
Ich sitz’ vor meinem Fernsehapparat und schau schmunzelnd zu.
Tausende verdursten, es gibt da nichts zu saufen.
Ich dreh den Wasserhahn auf und lass’ kalt Wasser laufen.
 [bad word] Ich weiß, dass ist gemein,
pervers und [bad word] schlecht.
Aber auch irgendwie geil
und irgendwo gerecht.

Neulich die Bombe in Oberbad, hat vier Zigeuner auf einmal umgebracht.
Ich wär’ um ein Haar mitkrepiert, ich hätt’ mich nämlich beinahe totgelacht.
Ich fahr’ im Urlaub an die Ostsee, mein Nachbar, der macht Sexurlaub in Kenia.
Ich komm zurück mit nem Sonnenbrand, er kommt zurück mit Ebula.
 [bad word] 
Ein Asylantenheim ist abgebrannt. Die armen Schwarzen soll’n jetzt Obdachlose sein.
Nach Außen tu ich schwer empört, Zuhause kicher ich still in mich hinein.
Ein Türke mit blutigem Kopf, fragt mich nach dem Weg zum Krankenhaus.
Ich schick ihn in die falsche Richtung. Das hälst du echt im Kopf nicht aus!

В городах Руанды

Предисловие:
- Вы едите в своей машине и вдруг на всей скорости пьяная обезьяна из африканских джунглей врезается в вас со всей своей дури.
И что же Вы думаете?
- Ой, какой неосторожный афро - американец?
- Нет… ты думаешь …НИГГЕР!!!
Погнали! Ох, Ептыть!
В городах Руанды воюют Тутси и Бхуту, а я сижу у телевизора и гнусно ухмыляюсь. Тысячи измученных жаждой – там почти нет воды, а я открываю кран, и прохладная водичка льется.
Припев:
Я знаю, что это общие проблемы и это ох как нехорошо, но жизнь определяет довольно четко – каждому свое.
Недавно бомба в Оберварте взорвала 4 цыган, а я был на волоске от смерти и все же посмеялся ей в лицо. Я еду в отпуск на Балтийское море, а мой сосед поехал в секс-тур по Кении – как результат – я с загаром, а он с вирусом Эбола…
Вот один из иммигрантов поджег наш дом – бедняжки канаки, они теперь станут совсем бездомными. Я еле вылез наружу, но злость заползает глубже внутрь. Турок с пробитой башкой спрашивает путь до больницы – ну я и посылаю его в другую сторону – таким мозгам уже ничто не поможет.