Смеемся, чуть не плачем.
Мы мелочь, детвора.
Убогий Миша "Пачу"
стоит среди двора.

- Эй, Миша! Пачу, Миша…, -
шпана ему кричит.
Но Миша только дышит
и жалобно мычит.

- Эй, Миша, сделай пачу!
Не бойся, Миш, не трусь!
…И вот я снова плачу
и хохотом давлюсь.

- Еще, еще разочек!
Ну, Миша, еще раз…
И нет смеяться мочи,
но хохот душит нас.

И боже мой - потеха,
как в цирке, наяву -
мы давимся от смеха,
мы валимся в траву,

и мы почти не дышим,
лежим, открывши рот…
Ох, Миша, Миша, Миша,
какой же ты урод!

…А в тополином дыме
дома вокруг стоят.
И мы встаем седыми,
в пуху до самых пят,

как будто в хлопьях снега.
И вот то там, то тут -
с балконов или с неба -
нас матери зовут.

И я иду послушен…
Но ты ответь мне, Миш!
Ты был зачем-то нужен -
ну, что же ты молчишь?

Я помню твою "пачу".
И в сердце берегу.
Но плакать, знаешь, плачу.
Смеяться - не могу.