There are times that walk from you like some passing afternoon
Summer warmed the open window of her honeymoon
And she chose a yard to burn but the ground remembers her
Wooden spoons, her children stir her Bougainvillea blooms

There are things that drift away like our endless, numbered days
Autumn blew the quilt right off the perfect bed she made
And she's chosen to believe in the hymns her mother sings
Sunday pulls its children from their piles of fallen leaves

There are sailing ships that pass all our bodies in the grass
Springtime calls her children 'till she let's them go at last
And she's chosen where to be, though she's lost her wedding ring
Somewhere near her misplaced jar of Bougainvillea seeds

There are things we can't recall, blind as night that finds us all
Winter tucks her children in, her fragile china dolls
But my hands remember hers, rolling 'round the shaded ferns
Naked arms, her secrets still like songs I'd never learned

There are names across the sea, only now I do believe
Sometimes, with the windows closed, she'll sit and think of me
But she'll mend his tattered clothes and they'll kiss as if they know
baby sleeps in all our bones, so scared to be alone

Есть времена, которые уходят от тебя, словно послеобеденное время.
Лето нагрело распахнутые окна её медового месяца,
И она выбрала, какой участок сжигать, но земля помнит её.
Деревянные ложки, её дети суетятся, её Бугенвилия цветёт…

Есть вещи, которые утекают, словно наши бесконечные дни.
Осенний ветер сдул одеяло с кровати, которую она так прекрасно застелила.
И она решила верить гимнам, которые поёт её мать.
Воскресенье создаёт своих детей из разбросанных опавших листьев…

Есть парусные корабли, что проплывают мимо наших тел в траве.
Весна зовёт её детей, пока она наконец не отпустит их,
И она решила, где ей остаться, хотя и потеряла обручальное кольцо –
Где-нибудь поблизости от банки с семенами Бугенвилии, ставшей неуместной.

Есть вещи, которые нам не вспомнить, слепые, словно ночь, которая найдёт нас всех.
Зима забирает её детей, её хрупких фарфоровых кукол,
Но я помню её руки, обрабатывающие спаржу,
Незащищённые руки, её тайны словно песни, которые мне никогда не узнать.

Есть имена за океаном, и только сейчас я верю,
Что иногда она сидит за закрытыми окнами, думая обо мне.
Но она подлатает его изорванную одежду, и они поцелуются, как будто они знают…
Ребёнок спит на всех наших костях, так сильно боящийся одиночества…