Ветер: 
Битый хрусталь. 
Кровь вскипела застольной обидой в устах. 
Белая ночь, снег, крик воронья. 
Я был в доску свой, а ты был в доску пьян. 
Пару месяцев к ряду, перегар, лацканы мяты, 
Её фигура между хмурым и ласковым взглядом. 
Он на дыбы. Кулак. Стол. Ход первый! 
Не видел ты покорных всех позиций белой королевы... 
По скулам удары выдал. Шаг. Комбинации. Выдох. 
Ты упал в моих глазах высокомерным суицидом. 
Время рисует рубцы там, где морщится обида, 
В этой партии мы горим в плену апартеида. 
Тонули пальцы мои в её волнистых волосах. 
"Хм... И что ты хочешь этим мне сказать?" 
Ты не забудешь этот стыд, кончились белые листы, 
Она тяжелый грех, и одному придется отпустить. 
В клетках неопределенности скитаясь, 
Она заманила нас на белый медленный танец. 
Но не увидит исхода её зрачков бирюза, 
Мы шли на рожон, а она отступила назад... 

Припев: 
Не унесут года 
Чёрно-белые снимки, где ты снова с ним. 
Ведь, ты так холодна. 
Молю тебя отпусти мои чёрно-белые сны. 

top-secret: 
Битый хрусталь, 
Кровь запеклась застольной обидой в устах. 
Чёрный снег, ночь, крик воронья. 
Он был в доску свой, а я был в доску пьян. 
С чёрной дырой в кармане, его ворот накрахмален. 
Она в клетке меж молотом и наковальней. 
Он раскачал ладью. Мат. Брань. Брызг пеной! 
Съела наши башни снежная королева... 
Довольно тошных стенаний, давай все точки расставим! 
Сбивая с ног твою наивность, закончу сценарий. 
Она не сверкает в твоем ложном зазеркалье, 
Корону лишь со мной сняла лежа в горизонтали. 
"Но почему тогда ей нужен кто-то третий?" 
В этот чёрный день обоим ничего не светит! 
Взрослая игра чужих рук и близкой плоти: 
Кто за душу тронул, тот за нос и водит. 
Лицо играет ямками, окаянная, 
Накрыло взглядом лакомым океанами. 
Разбитая кухня, несобранные голоса, 
Мы шли на рожон, а она отступила назад...