Кудри твои цвета белого льна,
Синь бескрайняя тонет в глазах,
Пряжу прядет для тебя тишина,
И огонь высекает гроза.
В утренних сумерках звонкой весной
Мы бы всюду бродили с тобой,
В дар небеса поднесли бы покой,
Но звал меня к себе Каркассон,
Призрак давней мечты Каркассон.
 
Не верь, милый, скальдам,
Поющим о Каркассоне,
Это даже не узорчатый камень
На покрытом вереском склоне,
Это не город, белей снежных далей,
Там нет колдуньи-подруги печалей,
Там нет потока любви и бессмертья,
Что способен зажечь каплей мертвое сердце.

Каркассон, Каркассон,
Словно крик ненавистных ворон,
Каркассон.
 
Но взял я свой меч и позвал всех друзей,
В путь отправились мы на заре,
Шли против Рока и воли людей
По чужой и горящей земле.
Шли за волшебной мечтой, побеждать…
Я лишь один остался в живых,
И продолжал, как безумный, искать
Каркассон мой, загадку Судьбы.

Счет я теряю я и дням, и годам,
Смерть змеею ползет по пятам,
А в небесах надо мной Каркассон –
Тени башен и шелест знамен.

Опять струны скальдов
Поют нам о Каркассоне,
Да, я вижу узорчатый камень
В кольце надоевших бессонниц,
Милый мой у реки, что дарит бессмертье,
Он печален и хмур почему-то,
Но молчит его храброе сердце,
Он волшебною сетью опутан.

Каркассон, Каркассон…
Будь проклят, крик черных ворон!
Каркассон…