ЧЕТЫРЕ АНГЕЛА

Четыре ангела мои 
ко мне слетаются л спорят, 
какой мне путь предначертать 
и что вложить в уста для пенья, 
распределяют по годам 
минуты радости и горя 
и чертят график на листе, 
а в нем — болезни и терпенье. 
Аллеи Павловска пусты, 
и я иду по ним неспешно: 
давно изученный пейзаж 
и каждый раз неповторимый... 
В такие светлые часы 
легко забыть, что все мы грешны. 
и, может, ангелы грешны 
и даже метят в серафимы. 
2. 
Но вот один из них сказал: 
— Ах, господа, какая мука! 
Остановить его пора, 
работать трудно на ходу. 
Другой ответил: — Не спеши, 
ведь скоро ждет его разлука, 
а третий робко произнес, 
что видит и еще беду. 
Четвертый, самый молодой, 
на сына моего похожий, 
сказал и белою рукой 
коснулся грустного лица: 
— Он будет часто умирать, 
чтоб чью-то совесть растревожить, 
он должен боль и грех познать, 
чтоб успокаивать сердца. 
3. 
А я не слышал тех речей 
и брел без цели, наудачу, 
и от хранителей моих 
не ждал решительных идей. 
И смолк негромкий разговор, 
я их, наверно, озадачил, 
поскольку плакал без причин, 
представив Землю и людей. 
Берегу я, как могу я, и храню 
и почитаю, как родителей, 
птицу-Жалость, птицу-Верность, 
птицу-Горестную Совесть, 
птицу-Честь... 
От обиды улетают, от обмана умирают 
эти преданные Ангелы-хранители. 
Лишь они на слабых крыльях 
могут жизнь мою пронесть. 
А. Дольский