Я был, как все - безгрешен и крылат
И, вечность на себя успев примерить,
Я слышал всё, о чём у вас молчат
И знал того, в кого у вас не верят.

Моя профессия нормальная, вполне:
Закономерностей цепочку не нарушив,
Спасать доверенные мне чужие души
И утешать, когда спасенья нет.

И шло, как шло, и в суете сует
Ломались копья о щиты и камни.
Вы были всё такими же, когда мне
Достался этот новоро́жденный клиент.

Я сразу понял: что-то здесь не то.
Он с первых дней смотрел на всё иначе,
Ну, то есть, по-другому как-то, значит,
И на работе намекнули: он святой.

Одни шептали: вот же повезло!
А кто поопытней - качали головами.
Но ангелы не выбирают сами
Друзей и подзащитных, как назло.

А тут, ну что, обычная семья,
Таких немало было в Назарете.
Вот, говорят, что он в мессии метил.
Не знаю, правда - каждому своя.

И мне мою негоже насаждать,
Но и когда он про́жил четверть века,
Я ничего от неба в нём не ждал,
Я не мессию видел - человека.

И пусть он кем-то названный пророк,
И, вроде как, фан-клуб себе устроил,
Он просто шёл, как шёл и жил, как мог
И говорил обычное, простое.

И день за днём, не обозначивая дней,
Без передряг особых и амбиций,
Я был спокоен за него, но цифра "тридцать"...
Казалось бы, чего такого в ней?

Казалось бы, обычный возраст, но
Потом, конечно, многие напишут,
Как подбираясь к этим срокам ближе,
Он понимал, что всё предрешено.

Сейчас уже сподручнее судить
И повторять красивую легенду,
А вот тогда он не был в роли бренда
И не висел цепочкой на груди.

Его слова, похожие на бред,
Ещё не улеглись стихами в строфы.
И он твердил добро и о добре,
А ночью про какую-то Голгофу.

Дальнейшие подробности и так
У вас давным-давно уже известны:
Как можно умереть, потом воскреснуть,
И как снимать распятого с креста.

И я вполне уже привыкнуть мог
К неисчислимой смене подопечных.
И этот, разве он казался вечным?
Обычный человек - ещё не Бог.

С тех пор со многими пришлось работать мне,
И вот теперь за выслугу и годы -
В отставку я, на пенсию, по ходу,
Хотя у нас понятий этих нет.

А нынче вот такая же весна,
Но, время иногда назад листая,
Я до конца ещё не понимаю,
Кем был он, хоть обязан вроде знать.

Ну что же, что такое было в нём?
Я у начальства всё спросить пытаюсь
Об этом, а начальство, улыбаясь,
Привычно отвечает, мол, потом.

Да я и не настаиваю, нет,
Ведь, если честно, что бы ни сказали,
Мне безразличен звон его регалий
И список званий безразличен мне.

Мой вклад в его успехи небольшой,
Как пара капель, падающих в реку.
Я просто наблюдал за человеком.
Я выполнил работу хорошо