Я выволок, еще глоток вылакал, как мыло.
Мы пили молоко из глиняных бутылок,
А барные стойки стойкие, как лак, только-только
Подбирались к платью из-под стола
К моим старательным губам. До них куда вам,
Ведь я как даун с картин Дали, 
Как обезьяна скандалист у Дарвина.
Одаренный или обделенный
Образами здравыми, в купе с травами.
Тупим главами, книги топим, страницы плавают.
Розовый опиум лавой утопленники хавают
Подлинники, пала палата, зверинцы с пандами, 
Коалами в стробоскопических загарах.
А мой стиль паром впаренный вилками накалываем,
Срывая с одежды бирки, с кожи окровавленной,
Клеим их на стакан молока, как в бутиках,
Пока по пальцам утекает молокоин, вроде как.

Я на шаг близок к бокалу молока, его локаю
И в нокаут такой аккаунт направляю.
Игра лагает, но боты с нами больше не играют
По правилам. Молокоин теперь их палево,
Приправленное майонезом Кальве. 
Вставил всех по кругу и вымя наливает поровну,
Тела трясутся в ритме порванном,
Светом стробоскопа скованы, при этом многие 
Теряют формы, забыв о содержании.
Так вот они те, кто нотами мычания
Надиктованы до отчаяния печальными доводами
О неспособности системы нервной 
Нести в себе стиль верности. Поверь мне,
Это вечный пирсинг в их мирской повседневности.
Но по всей видимости мне не вынести 
Всю тяжесть их милостыни.
Да и мало, кто смог бы эту песню допеть.
Молоко остынет ведь, но ведь мы не ведьмы.
Зато шабаши не чужды нам, чушь на уши.
Зоопарк, вы что, копите лучше ваучеры
На розовый опиум, иначе вам не пересечь те дни,
Где выживают только оптом, вот вам боты,
Потопы девятого вала, вам этого мало.
Невнятно вы плаваете по воде оттенка молока,
Как лакмус цвет меняете, молодец, 
Закрой уста, садись и стань свободным навека.
И это лишь моя игра и ты в комфорте с ней.
Женский голос вторит вам, как во сне.

Накалывай модный молокоин жидкими вилками.
Журнал корова-стайл стал живым для распродажи.
Срывай с одежды прибыльные фирмы, 
Клей их в прямом эфире на кефирные грибы.