Люблино

Она была будто влюблена в Люблино,
В эти дома, что помнят отцов в своих снах.
Приют псов, где пять этажей и песок,
Это всё, собственно, что ловит взгляд.
А я, честно и не тая,
Заявляю всем и вся:
В Москве нет прелестней,
Чем прелести Пресни:
Либо ты здесь, в центре, обитаешь,
Либо неместный.
И нет мест, естественно, для других версий.
Снова Тверская, гуляем,
Слов не хватает. Срываясь,
Кто-то мне машет руками,
Мол, че ругаешься парень?
Ну как понять её?!
"Там что-то в театре с Ахматовой",
А я, мать его, хочу в кино,
Ведь там "Халк" идёт!
Оторопела, моргает глазами, плачет...
Я прижимаю к себе её, извиняюсь, топаю дальше.
Такие разные, спорим, спорим в голос,
Пульсирует кровь и скоро год уже с моим горем.
И это ничего, правда. Бывало хуже,
В понедельник вот кричала, что "ты мне не нужен",
С ума сводит шёпот извечный подружек,
Они к тому же врут врут, а мне больно! Ну же!
Песни сюжет банален,
Ведь мы мечтаем друг о друге,
Не понимаем друг друга, когда вместе.
Как трубадур с принцессой,
Запросто замки сносим,
А может во всем виновата эта осень...

Утром превратимся в лёд,
Следующая ночь нас уже не ждёт,
И за окнами листья жжёт
Осень, осень,
Осень, осень...
И который день дождь льёт,
И душа холодной каплей разобьется
Оземь, оземь,
Оземь, оземь...

Ты больше, чем просто имя в телефонной книге.
Я тебя видел, твои интриги, блики.
Я дикий, при встрече очень тихий,
Ты знаешь. Затон
В тот вечер казался замком
И я влюблён.
Разговор в полтона, кабацкие песни,
Честно, я говорю неинтересно и пресно.
Так тесно в груди моей,
В горле стало комом слово.
Казалось, ты словно для меня нарисована идеалом,
Но всё сломано, рассвет порвал эту связь.
Ты доза морфия моя, моя страсть,
Моя девочка, которая позволила в себя влюбиться
И ушла, хотя, могла бы хотя бы притвориться.
Мы всё еще пишем друг другу что-то, шлём смайлы.
От прежних нас осталось так мало...
Но снег оттаял. Лавочка. Три часа ночи.
Под "Don't explain" Нины Симоне
Я снова обнимаю твои плечи.
И ветер шепчет, что нас уже не ждут
Эти фонтаны и фонари.
Сладкий дым Kent-а четыре
Горький теперь.
Остыл я, остыла ты
Прости того, кто лишил твоих цветов воды.

Утром превратимся в лёд,
Следующая ночь нас уже не ждёт,
И за окнами листья жжёт
Осень, осень,
Осень, осень...
И который день дождь льёт,
И душа холодной каплей разобьется
Оземь, оземь,
Оземь, оземь...

Утром превратимся в лёд,
Следующая ночь нас уже не ждёт,
И за окнами листья жжёт
Осень, осень,
Осень, осень...
И который день дождь льёт,
И душа холодной каплей разобьется
Оземь, оземь,
Оземь, оземь...