Один китаец был мастером подземного пенья.
Он пел только частушки.
Каждый четверг он ходил в чайный дом,
Где его поджидали две сестры-хохотушки.

   Он пел, когда его одевали;
   Он пел, когда его хоронили.
   Когда закончился репертуар
   Он сказал: Теперь мне не место в могиле.

      Жизнь ползет как змея в траве
      Пока мы водим хоровод у фонтана
      Сейчас ты в дамках, но что ты запляшешь
      Когда из-за гор начнет дуть трамонтана

Одна женщина преподавала язык Атлантиды,
Сидя на крыше.
Соседи видели, как каждую ночь
К ней слетаются йоги и летучие мыши.

   Один священник вступил с ней в спор;
   Он втайне всегда желал ее тела;
   Когда он вытащил свой аргумент,
   Она засмеялась, она улетела...

      Жизнь ползет как змея в траве
      Пока мы водим хоровод у фонтана
      Сейчас ты в дамках, но что ты запляшешь
      Когда из-за гор начнет дуть трамонтана

Один матрос реставрировал старинную мебель
И хлебнул с ней горя
Каждую ночь он спускался в гараж
И рыл подземный ход, чтоб добраться до моря

   Тридцать лет - он закончил рыть
   И вышел где-то в пустыне
   Он пал на колени в соленые волны
   И приник к ним губами, как будто к святыне

      Жизнь ползет как змея в траве
      Пока мы водим хоровод у фонтана
      Сейчас ты в дамках, но что ты запляшешь
      Когда из-за гор начнет дуть трамонтана