Был и я мальчуган и в те годы не раз           
Про зеленый Чимган слышал мамин рассказ,       
Как возил детвору в Брич-Муллу тарантас,       
Тарантас назывался арбою.                      
  И душа рисовала картины в тоске,             
  Будто еду в арбе на своем ишаке,             
  И Чимганские горы стоят вдалеке              
  И безумно прекрасны собою.                   
Но прошло мое детство и юность прошла,         
И я понял, не помню какого числа,              
Что сгорят мои горы и вовсе дотла,             
Под пустые, как дым, разговоры.                
  И тогда я решил распроститься с Москвой      
  И вдвоем со своею еще не вдовой              
  В том краю провести свой досуг трудовой,     
  Где сверкают Чимганские  горы.               

 Пр: Сладострасная отрава - золотая Брич-Мулла,
     Где чинара притулилась под скалою.        
     Про тебя жужжит над ухом вечная пчела:    
     Брич-Мулла, Брич-Муллы, Брич-Мулле,       
     Брич-Муллу, Брич-Муллою.                  

Мы залезли в долги, мы купили арбу,            
Запрягли ишака со звездою во лбу               
И вручили свою отпускную судьбу                
Ишаку - знатоку Туркестана.                    
  А на Крымском мосту вдруг заныло в груди,    
  Я с арбы разглядел сквозь туман и дожди,     
  Как Чимганские горы стоят впереди,           
  И зовут, и сверкают чеканно.                 
С той поры я арбу обживаю свою,                
И удвоил в пути небольшую семью,               
Будапешт и Калуга, Париж и Тель-Гью            
Любовались моею арбою.                         
  На Камчатке ишак угодил в полынью,           
  Мои дети орут, а я песню пою,                
  И Чимган освещает дорогу мою                 
  И безумно прекрасен собою.                   

  Пр.                                          
Был и я мальчуган и в те годы не раз           
Про зеленый Чимган слышал мамин рассказ,       
Как возил детвору в Брич-Муллу тарантас,       
Тарантас назывался арбою.                      
  И душа рисовала картины в тоске,             
  Будто еду в арбе на своем ишаке,             
  И Чимганские горы стоят вдалеке              
  И безумно прекрасны собою.                   
Но прошло мое детство и юность прошла,         
И я понял, не помню какого числа,              
Что сгорят мои горы и вовсе дотла,             
Под пустые, как дым, разговоры.                
  И тогда я решил распроститься с Москвой      
  И вдвоем со своею еще не вдовой              
  В том краю провести свой досуг трудовой,     
  Где сверкают Чимганские  горы.               

 Пр: Сладострасная отрава - золотая Брич-Мулла,
     Где чинара притулилась под скалою.        
     Про тебя жужжит над ухом вечная пчела:    
     Брич-Мулла, Брич-Муллы, Брич-Мулле,       
     Брич-Муллу, Брич-Муллою.                  

Мы залезли в долги, мы купили арбу,            
Запрягли ишака со звездою во лбу               
И вручили свою отпускную судьбу                
Ишаку - знатоку Туркестана.                    
  А на Крымском мосту вдруг заныло в груди,    
  Я с арбы разглядел сквозь туман и дожди,     
  Как Чимганские горы стоят впереди,           
  И зовут, и сверкают чеканно.                 
С той поры я арбу обживаю свою,                
И удвоил в пути небольшую семью,               
Будапешт и Калуга, Париж и Тель-Гью            
Любовались моею арбою.                         
  На Камчатке ишак угодил в полынью,           
  Мои дети орут, а я песню пою,                
  И Чимган освещает дорогу мою                 
  И безумно прекрасен собою.