Пятьсот песен - и нечего петь;
Небо обращается в запертую клеть.
Те же старые слова в новом шрифте,
Комический куплет для падающих в лифте.

По улицам провинции метет суховей;
Моя Родина, как свинья, жрет своих сыновей;
С неумолимостью сверхзвуковой дрели
Руки в перчатках качают колыбель.

 Свечи запалены с обоих концов,
 Мертвые хоронят своих мертвецов,
 Мертвые хоронят своих мертвецов...

Эй, кто-нибудь помнит, кто висит на кресте?
Праведников колбасит, как братву на кислоте.
Каждый раз, когда мне говорят, что мы - вместе,
Я помню - больше всего денег приносит "груз 200".

У желтой подводной лодки - мумии в рубке,
Колесо смеха обнаруживает свойства мясорубки;
Патриотизм - значит просто "Убей иноверца!" -
Эта трещина проходит через мое сердце.

 В мутной воде не видно концов,
 Мертвые хоронят своих мертвецов,
 Мертвые хоронят своих мертвецов...

Я чувствую себя, как негатив на свету;
Сухая ярость в сердце, вкус железа во рту.
Наше счастье изготовлено в Гонконге и Польше,
Ни одно имя не подходит нам больше

В каждом юном бутоне - часовой механизм;
Мы движемся вниз по лестнице, ведущей вниз.
Связанная птица не может быть певчей;
Падающим в лифте с каждой секундой становится все легче.

 Собаки захлебнулись от воя;
 Нас учили не жить, нас учили умирать стоя.
 Ты знаешь, в эту игру могут играть двое,
 В эту игру могут играть двое...