Я память детскую свою
Храню в глухом углу забвенья,
Откуда редко достаю
Вино и горькое варенье.

Надежный страж хранит там страх,
Застывший сок плодов неспелых,
Однажды сорванных впотьмах
Моей рукою неумелой.

Когда приходит время снов
И мой покой тревожат тени,
Я достаю свое вино
И банку горького варенья.

Я пробираюсь, как монах
В тумане мертвой паутины,
Где на обшарпанных стенах
Висят багровые картины.

Пока беспечно ждет меня
Моя любовь в зеленом платье,
Я пью, задумчиво звеня
Железной кружкой о распятье.

Я ем варенье при свечах
И горький вкус не замечаю,
А за спиной стоит мой страх
На тонких каблуках качаясь.

Он шепчет: «Исцелится жар
И, уходя прозрачной тенью,
Тебе любовь оставит в дар
Вино и горькое варенье».

И, скинув свечи, я встаю
И бью кувшин без сожаленья.
Я память детскую свою
Храню в глухом углу забвенья.