Он камнем бился в Джесс
И в дождь и в день, что без,
"Ну нет во мне чудес,
Твой голос в каждом звуке:

В шуршании страниц,
И в ворковании птиц,
В базаре продавщиц,
Хватающих за руки.

Я заслужила, право,
Здесь нету крепче сплава,
Чем глаз моих оправа
Прикована к тебе.

Бог метит отпечатком
На сердце и сетчатке,
А я немой касаткой
Лежу на глубине,

Не смею встрепенуться
И чувствую, как жмутся,
Метаются и рвутся
Чувств стонущих гроши,

Что чертово все время
Меня тянули к тлене
И бились, как по вене,
Твоей пустой души.

Прости, Рич. Я прощала
Тебе за век немало,
И этим потеряла
Свою былую силу

Уметь одолевать,
Прощать и приручать,
Созвучием звучать.
Но я тебя простила.

Мстить-участь мертвецов,
Учись убить словцом,
Иначе жить жрецом
Зла, черствости и сели,

Бессилием погрязнуть,
В песках зыбучих вязнуть
И не уметь соблазны
Выбрасывать на мели.

Бескомпромиссный скрежет-
Вся жизнь, сиянием брезжит,
Но гаснет где-то между
Покоем и стыдом.

Ты-самый грязный сплав,
И больше не искав,
Твой город-батискаф,
Сжигаю свой-Содом."

Джесс щурится с рассветом,
Накрыв колени пледом:
"Мне новый лист не ведом,
А я еще пригодна".

А утро так нетленно,
Росой сквозит, сиренью,
И солнце дышит тенью,
И Джесс теперь свободна.