В письмах Равеля первое упоминание о "Вальсе" встречается в 1906 году. Тогда он рассматривал "Вальс" следующим образом: "Работа, к которой я сейчас приступаю, это не миниатюра, а большой вальс, как бы дань памяти великого Штрауса, только не Рихарда, а другого - Иоганна". В краткой автобиографии, относящейся к 1928 году, композитор писал: "Я задумал это произведение как своего рода апофеоз венского вальса, впечатление от кружения которого фантастично и фатально. Я поместил этот вальс в обстановку императорского дворца, приблизительно около 1855 года".

Форма "Вальса" динамична вполне в духе XX века. Не плавное кружение, не наслаждение вальсированием привлекает Равеля; его конечная цель - представить вальсовые обороты деформированными, усеченными, надломленными, вздыбленными в общей атмосфере фатального кружения, показать вальсовость словно в искаженном зеркале. На всем "Вальсе" лежит зловещий отпечаток призрачности. Кружение вальса в "Вальсе" Равеля оборачивается крушением целой эпохи. И, быть может, здесь существует особый подтекст: не так ли и война стала крушением иллюзий довоенной, проходившей под знаком романтизма эпохи?