(стихи В.Высоцкого, муз. К.Кинчева)

Я дышал синевой, белый пар выдыхал...
Он летел, становясь облаками.
Снег скрипел подо мной, поскрипев - затихал,
А сугробы прилечь завлекали.
И звенела тоска, что в безрадостной песне поётся,
Как ямщик замерзал в той глухой непролазной степи...
Усыпив, ямщика заморозило желтое солнце.
И никто не сказал: "Шевелись, поднимайся, не спи!"

Всё стоит на Руси до макушек в снегу,
Полз, катился, чтоб не провалиться.
Сохрани и спаси! Дай веселья в пургу!
Дай не лечь, не уснуть, не забыться.

Тот ямщик - чудодей бросил кнут и - куда ему деться?!
Помянул он Христа, ошалев от заснеженных вёрст.
Он, хлеща лошадей, мог бы зтим немного согреться...
Hу, а он в доброте их жалел, и не бил, и замёрз.
Да...

Отраженье своё увидал в полынье -
И взяла меня оторопь: в пору б
Оборвать житие, я по грудь во вранье!
Да и сам-то я кто? Надо бы в прорубь.

Вьюги стонут, зовут, кто же выстоит, выдержит стужу?
В прорубь надо да в омут, но - сам, а не руки сложа.
Пар валит изо рта... Эх, душа моя рвётся наружу!
Выйдет вся - схороните, зарежусь - снимите с ножа.

Снег кружит над землёй, над страною моею.
Мягко стелет, в запой зазывает...
Ах, ямщик удалой! Пьёт и хлещет коней!
А не пьяный ямщик замерзает...

Так звенела тоска, что в безрадостной песне поётся,
Как ямщик замерзал в той глухой непролазной степи...
Усыпив, ямщика заморозило жёлтое солнце.
И никто не сказал: "Шевельнись, поднимайся, не спи!"