Очень красиво - осиновый лист на ветру,
изящный пируэт, секунда - он падает в пруд.
По радио блюз и он радует слух,
часа два мне несут суп, и я от скуки едва не уснул.

В безумной эстафете дней, этих дел и событий
"Беги быстрее" - шепчет голос, чего не забыть бы
Тём, ты слишком закрытый,
Мэн, ты слишком наивен,
кто-то втыкает в передачи, а кто-то - на бит

Ещё с 96-го, а может, и раньше,
Мог бы сказать, что все брошено, но я не обманщик
Дайте мне ящик или два - не хочу сто раз бегать,
тот кто нас знает настоящих - тот знает секреты.

Не стая из гетто, но немало есть песен про бедность,
рискованных строк, рисованных без спецэффектов,
не Кай и не Герда, не злая легенда, а правда -
эти факты стегают, как инфаркт миокарда

Яркие пятна леопардовых шкур
пасторы жгут, а я жду,
когда осень к ногам бросит листву,
бери краски, мой друг, и рисуй

Нарисуй дождливый день и продрогших прохожих,
промокших насквозь, но готовых продолжить.
Город под толщей воды и укрыт облаками,
Люди, как рыбы, ищут клинья, сбиваются в стаи.

Питаются с нами, пытают сознание,
пытаются спамить, делают страшный вид и пугаются сами.
Шугаются зданий заброшенных, старых и ветхих,
Там в окнах свет, и взгляд следит чей-то странный и цепкий.

Страха рецепты забудь, лучше в сахаре цедры
с душой игра звучит не хуже, чем западные сэмплы.
Загнанный в землю желудь, может быть, станет тем дубом,
что прожив триста, будет тут наших радовать внуков.

Люди, впавшие в ступор и не спавшие сутки,
чутко ждавшие чуда и не искавшие сути,
чьи-то пошлые шутки и чистые мысли смешались,
будто бы листья, что тихо шуршат под ногами.

Яркие пятна леопардовых шкур
пасторы жгут, а я жду,
когда осень к ногам бросит листву,
бери краски, мой друг, и рисуй