Ты  ,   грушица  ,   грушица   моя,
  Грушица  зелена, садова! 
23 
Какъ подъ грушею свѣтлица стоитъ,
Во свѣтлицѣ дѣвица сидитъ
И разумны рѣчи говоритъ:
Нынче вѣдь такія времена:
Сушатъ женъ хорошіе мужья,
А у дѣвушекъ все дальніе друзья.
Дальній другъ — велика сухота,
Ближній другъ — свиданье навсегда.
Гдѣ бы мнѣ его случайно увидать
И въ глаза ему, злодѣю, попенять!
Обѣщалъ меня онъ до вѣку любить,
До вѣку, до смертнаго часа;
А теперь покинулъ онъ меня. 
Съ горя и кручины, молода,
Я пойду да въ зелены луга,
Я сорву со травушки цвѣтокъ,
На головушку совью себѣ вѣнокъ.
Выйду я на Терекъ, на песокъ,
И спущу съ головушки вѣнокъ.
Тонетъ ли, не тонетъ ли вѣнокъ?
Тужитъ ли, не тужитъ мой дружокъ
На чужой далекой сторонѣ,
Во матушкѣ во каменной Москвѣ,
Во матушкѣ во Россіюшкѣ?
Сталъ по Тереку вѣночекъ мой всплывать,
Сталъ меня мой милый вспоминать
Во матушкѣ во каменной Москвѣ,
Во матушкѣ во Россіюшкѣ.