В этом городе птичий полет шелестит быстролистыми кленами, 
В этом городе море поет, тычет в пристань губами зелеными, 
Но весна не открытий полна - открывашек, тоски да обманчиков. 
Я больна, черт возьми, я больна, мне не снятся красивые мальчики, 
Мне не снится горячая мгла, мне не снятся лесные красавицы, 
Мне - луна, тяжела и кругла, всё в открытые руки бросается. 
Я стою, растопырив глаза и раззявив ослабшие пальчики. 
Я то что, мне бы лучше назад, мне бы всё-таки вечер и мальчики, 
Или жить, или пить допьяна, мне б июль Будапешты с Варшавами, 
Но луна тяжела, и полна, и щекочет боками шершавыми...
И я не знаю, что стало вдруг, 
Какой сломался рычаг, 
Но есть лишь пара дрожащих рук - 
И те от боли кричат.

Обратно время крутят года, 
Мотают века за день 
И мне теперь уже никуда, 
Замри, струну не задень.

Фонарь-аптека-остановись, 
Я путаюсь в падежах, 
Осталось только - ни шагу вниз 
И заповедь - удержать.

И бьется в потных ладонях свет, 
Полынный, горький на вкус, 
И вот сейчас бы немножко вверх - 
А я как раз отвлекусь,

И разбиваются в кровь слова, 
Течет ручейком тоска, 
Гудит горячая голова 
И нет ничего в руках.

Незванный ветер застыл в дверях, 
Расширен ночной зрачок 
И значит, рукописи горят, 
Которые не прочел.

А век за веки рванет - проснись, 
Мол, время-то истекло, 
Моя луна полетела вниз, 
Рассвет. Простыня. Тепло.

И вы не верьте, не верьте мне, 
Делите слова на два, 
Пока еще не начнет темнеть, 
Я даже вполне жива.

И ты звони, весели, шали, 
Играй с открытым огнем, 
Ведь я не знаю, случится ли 
Проснуться будущим днем.

Дура. Пока живешь - значит, пока нормально. 
Твой кареглазый ёж щурится из кармана.

Всё хорошо - к тому ж наша земля вращается, 
Твой сероглазый муж осенью возвращается.

Тоже спасибо, для тех, кто в каске - выживу, дотяну 
Плачет принцесса в забытой сказке: "Мама, хочу луну." 
Пыльный усталый загар на плечи - будто бы плащ - пажу. 
Да, я готова. Включайте вечер. Может быть, удержу.