Мы уже не в Канзасе, Элли, прикинь?
                    Мы, похоже, надолго теперь не в Канзасе.
                    Ты давай-ка, на плечи куртку накинь,
                     Здесь дожди и ветрище на чёртовой трассе.
                            Если хочешь, там фляжка в кармане, глотни,
                          Не стесняйся, нам здесь ещё топать и топать.
                      Верстовые столбы, потускневшие дни -
      И на жёлтой дороге, куда ни взгляни,
                        Твои слёзы вплавляются в копоть.
                     Верь не верь, верь не верь,
                            Твои слёзы вплавляются в копоть.

Мы уже не в Канзасе. Вон домик твой,
Как набор "Сделай сам" - доски и черепица.
У Тотошки по-прежнему хвостик трубой.
Что скотине? Хозяйка накормит пиццей.
Не смотри за плечо, потому что взгляд
Должен быть обращён туда, где пустыня
Переходит в небо, как говорят.
Впрочем, ты-то можешь пойти назад,
Впрочем, сзади Канзаса нет и в помине.
    Верь не верь, верь не верь,
    Там Канзаса нет и в помине.

Тот, кто делал волшебные башмачки,
Не провел тест-драйв по камням и скалам.
Говоришь, что спасения нет от тоски?
Ничего, зато от чумы - навалом.
Изумрудный город (ты слышишь, Эль?)
Превратился в мираж или что-то вроде,
Так что ну его к чёрту. Зато поверь:
Через пять или шесть вот таких недель
Мы дойдём в Канзас при любой погоде.
    Верь не верь, верь не верь,
    Мы дойдём при любой погоде.
        Верь не верь, сто потерь,
        Мы дойдём при любой погоде.