-Здравствуй! 
- Вам тоже здоровья. 
Я пришёл поделиться болью. 
- Что за боль у тебя? 
- Острая. Это вершина айсберга, моё прошлое. 
Белое солнце, мне не снятся сны, 
И та река теперь одна. Моя семья верит в Бога, 
А я будто бы сам Бог-то самое первое слово. 
Я вижу людей, покинувших нас. 
Они молчат, не отрывая взгляда. 
Клятвы хором: "Вы потеряли веру и тот мир, сотканный Богом". 
Я слышу голоса людей, они меня пугают, скажите что это? 
Вот. И я не знаю. 
Луна полная, исповедь долгая. 
Дни мои верёвками тёртыми. 
Я хочу рассказать, открыть душу, 
- Но чтобы слышать, нужно слушать. 
-Я плохо понимаю Вас. 
-Кто родители? и кто открыл тебе мир, что присытился? 
-Отец тридцатых, мать Любовь, 
Мать матери больна, и кровь её течёт во мне, 
стирая грани в море моих видений. 
А мы вдохнули прошлогодний снег.

Вниз, тихо по лестнице. И мир казался больше, чем есть. 
Фиолетовые тени, стелла памяти или мраморный бюст болезней. 
Желтая краска раньше была чёрной, 
А я был чистым, голосом души своей. 
В ожидании, лейся вода, придёт весна и к нам, зелёными красками. 
Как можно потерять веру, если не было? 
-Это как стать небом, сын. 
- Этот мир моим никогда не был. 
И мы уплывали в леса по небу, подальше от людей. 
Но мы внутри не нашли ничего, кроме детских слов. 
-Произнесите молитву скорей. И я уйду. 
Холодом греет сердца трёх.

Припев .2* 
Смыты чёткие грани, 
грубое сердце скребётся наружу, просит выпустить. 
Внутри резали мякоть острые бритвы, 
А я просил о пощаде:"Выпусти".

Спальный. Аптеки провожали молодых дам. 
Но мы не плавили там. 
Я одиноким стать не хотел никогда. 
Знаю, глупо скулить вот так, кипеть. 
После храма мысли в небе: 
как я мог за эти годы впитать демона-гения? 
Бежать от страха, хотя бояться нужно себя, 
Сгибаясь в очередях. 
Поговорите со мной. 
Я точно знаю, куда текут реки, но никто не верит. 
Хочу писать слова только для души, 
Хочу вернуть друзей и никуда не спешить. 
Я предавал и был слабым, 
бросал, хотел покинуть мир навсегда. 
Жил под именами героев, и падал так глубоко, 
и мне казалось, я там укроюсь. 
Желал жён друзей, завидовал, 
в мыслях убивал, проклиная мир этот. 
Боль моя в этих словах. 
Я никому не говорил никогда, вы первый, знайте. 
Перед глазами имена, слёзы отольются. 
Я бесконечно должен вам.

Он медленно встал под колокольный звон. 
И я увидел слёзы отца своего.

Припев.2*