Мне снился генерал Скобелев,
    Только что попавший в тюрьму.
    Мне снилось, что он говорит с водой,
    И вода отвечает ему.
    Деревья слушали их,
    Вокруг была пустота.
    Была видна только тень от круга,
    Тень от круга и в ней тень креста.

    Дело было на острове женщин,
    Из земли поднимались цветы.
    Вокруг них было Белое море,
    В море громоздились льды.
    Женщины стояли вокруг него,
    Тонкие, как тополя.
    Над их ветвями поднималась Луна,
    И под ногами молчала земля.

    Генерал оглянулся вокруг и сказал:
    "Прекратите ваш смех.
    Дайте мне веревку и мыло,
    И мы сошьем платья для всех.
    Немного бересты на шапки,
    Обувь из десяти тысяч трав;
    Потом подкинем рябины в очаг,
    И мы увидим, кто из нас прав."

    Никто не сказал ни слова,
    Выводы были ясны.
    Поодаль кругом стояли все те,
    Чьи взгляды были честны.
    Их лица были рябы
    От сознанья своей правоты;
    Их пальцы плясали балет на курках,
    И души их были пусты.

    Какой-то случайный прохожий
    Сказал: "Мы все здесь, вроде, свои.
    Пути Господни не отмечены в картах,
    На них не бывает ГАИ.
    И можно верить обществу,
    Можно верить судьбе,
    Но   если > < ты > хочешь < узнать > < Закон >,
    < То > < ты > < узнаешь > его в < себе ."

    Конвой беспокойно задвигался,
    Но пришедший был невидим для них.
    А генерал продолжал чинить валенки,
    Лицо его скривилось на крик.
    Он сказал: "В такие времена, как наши,
    Нет места ненаучной любви", -
    И руки его были до локтей в землянике,
    А может быть - по локоть в крови.

    Между тем, кто-то рядом бил мух,
    Попал ему ложкой в лоб.
    Собравшиеся скинулись,
    Собрали на приличный гроб.
    Священник отпел его,
    Судья прочитал приговор;
    И справа от гроба стоял председатель,
    А слева от гроба был вор.

    Этот случай был отмечен в анналах,
    Но мало кто писал о нем.
    Тот, кто писал, вспоминал об общественном,
    Чаще вспоминал о своем.
    А деревья продолжают их слушать,
    Гудит комариная гнусь;
    И женщины ждут продолженья беседы,
    А я жду, пока я проснусь.