С душой Достоевского, с комплексами Блока
Я в ресторане сидел, меня тошнило от сока.
Судьбу разъел, как бронхит, синдром Льва Толстого.
Непротивление слева, справа - грубое слово.

Господь сорвал голос. Его мало кто слышит.
Но жизнь и так хороша и поэтому дышит.
Моя любовь к миру слева, там, где пышная Клава,
Где ест яблоки Ева, где моя слава.

Боже, как хорошо. Как легки эти двери.
Я в них спокойно вошел. На блюдах птицы и звери.
Я немного грустил, как могила Шагала.
Спросили: “Кто виноват ?” Ответил: “Выпили мало.”

Но тут ты появилась и этот бред вспыхнул храмом.
И я, как старый Дионис, стал мифологическим срамом.
Как на невольничьих рынках стояла Родина голой,
На подмостках Европы с крылами до пола.

Я забыл кем я стал и я проклял искусство.
Понял я, что давно боялся этого чувства.
И я с тоской Мандельштама упал на колени.
Прости меня, я люблю твои овалы и тени.

И вдруг что-то влетело в эту щель между нами.
Что-то сверкнуло и толпы радостной пыли
По проспекту поплыли, неся в руках знамя.
Ты узнала меня и мы секунду любили.
И мы секунду любили, и мы секунду любили,
И мы секунду...