Опять ночь без сна, на лист ложится строка
За ней другая, с ненавистью, болью - злая
Типа сигарета тает, все эти связки выдаю опять,
АльтеРего не дает спать.

Еще в бошке каша, типа я один давно
Много курю, бухаю... Да и вообще жизнь гавно
И если честно, как-то все равно, хоть точно знаю
Что за окном зима и снежинки мелькают...

Да похуй, клин гнет так, что вот-вот сдохну,
Когда в каждой букве капля души, а в строках надежда,
Вперемешку с мечтою и нет лжи,
Когда писать можешь только в ночи, под тусклым светом луны

Наедине с больною бошкою ты,
Вбивать в каждый куплет звук биения сердца, хоть знаешь
Что поймет тебя только тот, кто был рядом с тобою с раннего детства
Тогда понимаешь, что истина враг, ты себе сам

А он просто молод и глуп - зеленый пацан,
А еще крут скорей тот, кто сказал себе - "Стоп"
Когда несет, шестой уже гроб того,
С кем недавно мутили в аптеке машинки...

Каждое слово, разбитое на части
Новый день и ты снова в его власти,
Хочешь быть собою, но увы
Дорога в нос опять, убивает все мечты

Каждое слово, разбитое на части
Новый день и ты снова в его власти,
Хочешь быть собою, но увы
Дорога в нос опять, убивает все мечты

Я всегда хотел рисовать рифмы, картины,
На этом потертом бите, неся хоть доли смыслов
Твой мозг, сорвать эти долбанным рэпом
С неба хоть парочку маленьких звезд

Чтобы проходящий мимо моей ямы,
Не забыл подкинуть курева
И приколол свою маму, купив наш дисок
Дёсна морозит опять порошок, лови сын урок

Я продолжаю плавать в высоких и низких,
Каждый удар ценю и каждую ноту,
Да я из тех, кто любит шелест зеленой банкноты,
Но лавэ это дрянь, я знаю, но они дарят свободу,

Пусть я дурной, но я очень люблю тусить в этом городе
И ночами сидеть на окне, под именно этой луною,
С этим твердым песком, трубкой от ручки,
И измазанным в саже фальгою,

Будто свой среди чужих, будто разбиты мечты,
Разорвана на мелкие клочья душа,
И очень страшно, что однажды не ляжет строка на лист
И я тогда наверно сопьюсь, сойдя с ума

Хотя надеюсь буду писать до конца, уже другие текста
Главное чтобы в колонках был бит и на этот такт качалась бошка,
А с ней пусть и в шрамах вся,
Но зато живая моя душа... моя... моя душа...