Христос никогда не смеялся, даже по воскресеньям,
Когда Иоанн и Петр спорили, кто из них больше.
Петр вставал справа, а Иоанн - слева,
Мария же в это время в миске мацу месила.
Мария шептала: "Оба изрядные звездоболы."
Иуда щурился хитро в тени столетней осины..
После слова "осина" должен быть смех за кадром - 
Она не растет в Иудее. Но Христос не смеялся.
Потом пришел понедельник, а с ним и два фарисея
С монетой, где Кесарь в профиль. "Какие, к черту, налоги?" -
Взорвался Фома, набычась: "Мы льготники! Накось-выкусь!"
И предложил им рыбу, вырощенную (?) из хлеба.
Но рыба хвостом вильнула и принялась умножаться.
Христос поглядел насупясь и буркнул: "А что вы хотели?
Царство Небесное, братья, подобно огромной рыбе.
А где тут сокрытый цимес - я расскажу вам завтра"
В среду опять дождило, в море так и не вышли.
Мария сети чинила и жаловалась на Иуду.
Мол, громко считает прибыль, мол, мог бы считать потише.
А Петр пожал плечами: "Наверное, что-то продал".
Пытаясь пройти по водам, Петр утопил сандали.
Все хохотали, и Петр, только Христос не смеялся.
Сидел на камне меж терней, чертил оливковой веткой
В пыли печальную рыбу и думал о том, как странно
Устроенно сердце наше: сегодня бьется и любит,
А завтра раз - и затихло. И те, кто вчера смеялись,
Вдруг начинают плакать, и плачут, пока им не скажешь:
"Зря вы пришли ко гробу: он пуст, покойник отчалил".
Над этой шуткой думать будут они веками:
В чем соль её, где смеяться? После слова "свершилось"?
Или же после фразы "и вы воскреснете тоже"?
Устанут спорить и скажут: "Смешного здесь - ни на йоту,
Христос никогда не смеялся! Истине - не пристало!
Истина грех карает с ликом суровым до рвоты".
Иуда вышел из тени, как бледная тень из ада,
Вытащил гнутый шекель: "Эй, орел или решка?"
Христос улыбнулся: "Решка!" Монета орлом упала.
Иуда сказал: "Настало время для нашей шутки".
Христос улыбнулся шире, стер пяткою рыбий контур:
"Бог ненавидит трусов. Что делаешь - делай скорей".