Сердцепение

Мне показала меня осень,
Скользнув по сердцу, ржавым ножом.
Куда бы я взгляд свой не бросил –
В каждой луже мой лик отражён.

И каждый, ветром сорванный лист,
Тлея, шепчет мне в укоризну:
“Всяк, кто сердцем своим не чист,
Не постигнет счастья в жизни!”

А, мне бы хотелось петь об ином,
Наивную песню, утешения ради,
Оттого провинившись сладким вином -
Пою, с пресной слезою во взгляде:

“Пускай, в плечах я сутул и узок,
Пускай, мои щёки не налиты румянцем,
Зато под звучанье небесных музык
Я, обнявшись с землею, вращаюсь в танце!”

Да – вращаюсь! Вращаюсь до рвоты!
И, ни что, казалось бы, меня не страшит,
Только трезвость, бьёт в прежние ноты,
И вновь оглашает пространство души:

“Ты сам себе по крови чужд,
Ведь пред собою ты не честен,
А это - высшее из нужд
Для сердцепенья чистых песен!”

2

Дерево

...Дерево наше
истекает смолою,
а мы не в силах
его излечить
и ветви его
сгнившей листвою
в пасти времени
стали горчить.

Не ужель сей листве
не быть зелёной вовек?!
Дьявольским смрадом
рыгает тот тлен,
В непрерывном течение
отравленных рек,
вечно будит пульсировать
проклятие ген.

Отцы наши,
кончились там,
где мы появились,
а мы кончимся там,
где начнутся отцы!?
А может круги эти
на нас надломились,
и волки будут сыты
не кусая овцы?!

Я всем добром
своим разозлился,
на то, что свободу
мне цепь даровала.
Кто мрак обнаружил,
тот сам озарился
впитав света больше,
чем небо давало!

Я жив, я жив
я ещё не зачах,
Мне уже поздно
гореть в аду,
И мне ещё рано
в райских краях
рвать с древа яблоки
в зелёном саду,

Но вот братия наша -
это дело иное:
взбесили тишину
визгом разных сирен:
кому-то небо, сквозь
окошко стальное,
а кому-то земля,
с прострелами вен!

Заболевшая ветвь
обречена на ампутацию,
Но ведь смерть звена
ломает систему!
Смерть звена -
это жизни пульсация,
Бьющая по венам
не погибших звеньев...
………………………………………………………
Раздувая свой вспотевший висок
злостным напором моего добрословья -
я рвя последний своего нерва кусок,
буду громко орать: БЕРЕГИТЕ ЗДОРОВЬЕ!