Мы стояли у пивнушки, пили пиво, ели воблу,
Разговаривали громко,
Кто о чем,
Я - о комбайнах,
Дед Панас орал все громче,
И, размахивая кружкой, товарищи,
Вспоминал, как низдил немцев,
В сорок пятом под Москвой, однозначно.
Помню, как сейчас все было,
Бью по танку кулаком я,
Башня тут же отлетает,
В танке - Борман с кружкой пива,
Хватит врать нам, однозначно, подонок!
За лохов нас что ли, держишь?
Да я правду говорю вам.
Ну, налей мне еще пива,
Ну, выпьем,
Наливай,
За героя!
Мы стояли у пивнушки, догонялись русской водкой,
И орали еще громче,
Кто о чем,
А я - о собачках,
Дед горланил всех громчее
Про дугу под Кенигсбергом,
Как он семь дивизий немцев
Мясорубкой отметелил,
Но его никто не слушал,
Потому что в это время,
Из угла за гастрономом
Приближался грохот страшный. Во!
Это немцы в гермошлемах,
Бронетанках
И пехота
Появилися мгновенно перед нами,
Все, бульбец…
В журнале «Техника молодежи» говорилось о том, что некоторые вещи могут заново материализоваться. Это все из-за того, что дед наговорил нам слишком много. Вот немцы и материализовались из прошлого и прошли так называемую «временную дыру».
Дед Панас, увидев фрицев,
Весь обмяк, упал на землю,
Под себя опорожнился
И в конвульсиях забился,
А тусовка алконавтов, товарищи, ни фига не испугалась,
Как накинулись на фрицев,
Стали бить их сапогами, во!
Полетели мясорубки
И бутылки из-под водки,
Восемь немцев лишь осталось на витрине гастронома, ха-ха-ха-ха!
Каски, шмайсеры, винтовки
Разлетелися повсюду,
Немцы жалобно визжали, расползаясь по округе. Как говорил дедушка Ленин, это очень было весело.
Ну, граждане алкоголики, идиоты, болваны, вы покалечили семь лучших актеров, я повторяю: семь лучших актеров покалечили в обеденном перерыве между съемками фильма про Отечественную Войну. Пятнадцать суток за хулиганство!
Одну минуточку, можно чуть-чуть помедленнее, я записываю.