Это Гордон Марвел, похмельем дьявольским не щадимый.
Он живет один, он съедает в сутки по лошадиной
Дозе транквилизаторов; зарастает густой щетиной.
Страх никчемности в нем читается ощутимый.
По ночам он душит его, как спрут.

Мистер Марвел когда-то был молодым и гордым.
Напивался брютом, летал конкордом,
Обольщал девчонок назло рекордам,
Оставлял состояния по игорным
Заведениям, и друзья говорили – Гордон,
Ты безмерно, безмерно крут.

Марвел обанкротился, стал беспомощен и опаслив.
Кое-как кредиторов своих умаслив,
Он пьет теплый Хольстен, листает Хастлер.
Когда Гордон видит, что кто-то счастлив
Его душит черный, злорадный смех.

И в один из июльских дней, что стоят подолгу,
Обжигая носы отличнику и подонку,
Гордон злится: «Когда же я наконец подохну», -
Ангел Габриэль приходит к нему под окна,
Молвит: «Свет Христов просвещает всех».

Гордон смотрит в окно на прекрасного Габриэля.
Сердце в нем трепыхается еле-еле.
И пока он думает, все ли это на самом деле
Или транквилизаторы потихоньку его доели,
Габриэля уже поблизости нет как нет.

Гордон сплевывает, бьет в стенку и матерится.
«И чего теперь, я кретин из того зверинца,
Что сует брошюрки, вопит «покаяться» и «смириться»?
Мне чего, завещать свои мощи храму? Сходить побриться?»

***

Гордон, не пивший месяц, похож на принца.
Чисто выбритый он моложе на десять лет.

По утрам он бегает, принимает холодный душ, застилает себе кровать.
Габриэль вернется, тогда-то уж можно будет с ним и о деле потолковать.

14 июля 2008 года