В девятнадцать ноль ноль начинается тя-а-а-ажба моя.
Музыкантом кабачным рабо-о-отаю я.
Сколько тут мясников, сте-е-клотарщи-иков,
Таксистов и торгашей - словно вшей.

Ну все люди как люди. Я ж как ла-а-андыш на блюде.
А расходы растут как доходы буфетчицы Люды.
Моторы, девочки и деньги, конфетки,
Буфеты, шампань и пластинки.
И ленточек шесть - записать итальяшку.

Возле тачки моей алкаше-е-ей демонстрация.
Их в кабак не пускает та же пьянь, только с рацией.
Котлетки-и по-ки-и-иевски, салатик столичный.
И хоть ты тресни - ни одной тётьки приличной.

Будь ты Жорж, Петя, Ваня - лишь шурша-а-ало б в кармане.
А для пи-и-ищеваренья лучше нет песнопенья.
Подошёл, не упа-а-ал, на-а-свистел, забашлял,
Отошёл, сел за стол - и наслаждайся!

Опять приближается ночь. И пьянь расползается прочь.
Распилили "парнас", талмуд спрятал под бас.
Завтра, други-кормильцы, мне опять петь для вас.
Что Антонов, что Ги-и-илан - всё равно: Выходило б
Четвертной в день и платили б оклад сто рублей.