Золотые ресницы...
Полоснул по городу закат.
Что тебе снится,
Что сейчас, что шесть веков назад,
Старая столица..?

Шум пиров и мирры холодный хмель,
Сталь звенит над миром голодных свор,
В будуарах - трепет, в соборах - трель,
По сафьяну выполнен приговор.
Кровь течет по небу - и мостовой,
Пьян ее багрянец, смертельно пьян,
Кровь из ран заката - и ран того
Юноши, чьим саваном стал сафьян.

В быстромеркнущем свете
Все слилось в слепящую спираль.
И века, и соцветья,
И юнец насаженный на сталь,
Как гусак на вертел...

Год за годом статны, юны, горды,
В бархате, в сафьяне, в пыли дорог,
Прибывши в столицу искать судьбы,
В первой же дуэли находят рок.
Колокол пророчит черед их тризн,
Но не будем, впрочем, о них скорбеть:
В той игре Таро, что зовется жизнь,
Мы рискуем большим, чем карта Смерть.

Ночь дрожит опереньем
Под покровом звездных мириад.
Краткий трепет забвенья,
Словно самый сладкий в мире яд,
Словно миг смиренья...

Сорваны печати с могильных плит.
Мертвецы встают чередой черед.
Тот, кто не был в первом бою убит,
Тот открыл у Смерти кровавый счет.
Мастерство убийцы - стальной капкан,
Если сила - грех, отпущенье - миф.
И смеется Дьявол, двойной аркан,
Что вернее всех узнает своих.

Буря!
Пред рассветом буйствует во мгле.
Будут!
И сафьян, и саван, и сирень,
И сочтенье судеб...

Завтра будут порох, и дым мортир,
О, Война, ты вспорешь нас всех по швам!
Рухнет в твое море прогнивший мир,
Молнией расколотый пополам.
Поднимайся буря, разверзнись мгла,
Смой соленой пеной и гниль и гной,
Кровью и вином окропив тела,
Вышвырни нагими на брег иной.