Скрип пружины. Никита не спал.

Он прятал лики под матрас,

Прятал синяки от назойливых глаз

Публики. 

За стенами клиники

Больничные пленники

Боятся Бога и молний.

Все в серых робах, 

Больные дёсна,

Бледные впалые щёки

Плюс старая зубная щётка.

Ещё решётки 

На тех окнах были,

В белых простынях завёртнуты,

В коридорах гудели ртутные лампы,

Смех, стон, эхо между палатами.

Замерзали атомы.

Нехватало тепла.

Плач тише, а то услышат.

Врач сказал: "Во всём виноваты гены".

Ночью взгляды царапали голые стены.

Демоны, 

Духи всех мастей тянули руки,

Сухие ветви бросали тени

На постели,

Сквозь пыльные окна больницы.

Я видел страх,

Я видел ненависть в лицах.

Медсистричка, 

Сестрица, скажи где мне взять спички,

И чем здесь нас пичкают.

Мне надоело видеть чёрно-белые сны.

Раньше, как-то, помню были они цветными.

Скажи как снять проклятье,

Где растут цветы, 

И где найти той пыли.

ПРИПЕВ (Ассаи):

Подвесные потолки,

Где браслеты,

Куда пропал сератонин

Минувшим летом.

Такие тонкие руки Никиты,

Шрам на виске,

Глаза прикрыты,

Чудь видно.

Боли больше не надо,

Я умоляю, падре.

Я умоляю друзей 

Оставить меня,

Ведь вы же видите,

Я не могу узнать верных псов,

Обнять не хватит рук моих.

КУПЛЕТ №2 (Ассаи):

Он резал веки,

Палил брови,

Чем-то царапал вены,

Был готов к смерти.

Женские руки твердили про холодный взгляд,

Но кровь из глаз дарила тепло. Тогда как,

Они посмели тайком говорить!? 

Мой малыш, 

Как я мог с этим жить!?

Никиту пугали зрачки уже второй март.

Справа Платон, 

Слева кричал Декарт:

"Не трогай щёки, сука, 

Твои слова лишь пепел,

Ты при дворе, 

А значит вряд ли друууг мнеее".

Не стоит менять буквы местами,

Ведь он терял силы 

Такими долгими днями.

За стенами клиники

Февраль курил на ветру.

Антон был первым,

Переступившим черту.

Первый больничный пленник,

Переступивший страх смерти.