Один китаец был мастером подземного пенья.
Он пел только частушки.
Каждый четверг он ходил в чайный дом,
Где его поджидали две сестры-хохотушки.
Он пел, когда его одевали;
Он пел, когда его хоронили.
Когда закончился репертуар
Он сказал: Теперь мне не место в могиле. 

Жизнь ползет как змея в траве
Пока мы водим хоровод у фонтана
Сейчас ты в дамках
Но что ты запляшешь
Когда из-за гор
Начнет дуть трамонтана

Одна женщина преподавала язык Атлантиды,
Сидя на крыше.
Соседи видели, как каждую ночь
К ней слетаются йоги и летучие мыши.
Один священник вступил с ней в спор;
Он втайне всегда желал ее тела;
Когда он вытащил свой аргумент,
Она засмеялась, она улетела... 

Жизнь ползет как змея в траве
Пока мы водим хоровод у фонтана
Сейчас ты в дамках
Но что ты запляшешь
Когда из-за гор
Начнет дуть трамонтана

Один матрос реставрировал старинную мебель
И хлебнул с ней горя
Каждую ночь он спускался в гараж
И рыл подземный ход, чтобы добраться до моря
Тридцать лет - он закончил рыть
И вышел где-то в пустыне
Он пал на колени в соленые волны
И припал к ним губами, как будто к святыне 

Жизнь ползет как змея в траве
Пока мы водим хоровод у фонтана
Сейчас ты в дамках
Но что ты запляшешь
Когда из-за гор
Начнет дуть трамонтана