Der Tod reitet auf einem kohlschwarzen Rappen,
Er trägt ein undurchsichtig Kappen 
Wenn Landsknecht' in das Feld marschieren,
lässt er sein Roß daneben galoppieren.
Flandern in Not!
In Flandern reitet der Tod

Der Tod reit' auf einem lichten Schimmel,
schön wie ein [bad word] vom Himmel, 
wenn Mädchen ihren Reigen schreiten,
will er mit ihnen im Tanze gleiten.

Der Tod kann auch die Trommel rühren,
du kannst den Wirbel im Herzen spüren.
Er trommelt lang, er trommelt laut,
er schlägt auf eine Totenhaut.
Flandern in Not!
In Flandern reitet der Tod!

Als er den ersten Wirbel geschlagen, 
da hat's das Blut vom Herzen getragen.
Als er den zweiten Wirbel schlug, 
den Landsknecht man zu Grabe [bad word] 
Flandern in Not!
In Flandern reitet der Tod!

Der dritte Wirbel ist so lang gegangen,
bis der Landsknecht von Gott seinen Segen empfangen.
Der dritte Wirbel ist leis und lind,
als wiegt' eine Mutter im Schlaf ihr Kind.

Der Tod kann Rappen und Schimmel reiten, 
der Tod kann lächelnd im Tanze schreiten. 
Er trommelt laut, er trommelt fein: 
Gestorben, gestorben, gestorben muss sein.
Flandern in Not!
In Flandern reitet der Tod!

Смерть скачет на коне вороном
В плаще с капюшоном, скрывающим лицо.
Когда ландскнехты выходят в поле,
Она скачет рядом с ними.
Фландрия в беде -
По Фландрии скачет смерть

Смерть скачет на коне бледном, 
Прекрасна, как небесный херувим.
Когда девушки кружатся в хороводе,
Она следует за ними в танце

Смерть также может бить в барабан.
Ты чувствуешь эту барабанную дробь в твоем сердце.
Она барабанит долго, она барабанит громко,
И барабан ее сделан из кожи мертвеца

Ударила она в барабан в первый раз -
И кровь отлила от сердца
Ударила второй - 
и ландскнехта понесли к  могиле.

Третья барабанная дробь слышалась до тех пор, 
пока ландскнехт не встретился с Богом.
В этот третий раз смерть била в барабан так тихо и нежно, будто это мать баюкала ребенка.

Скачет ли смерть на вороном или бледном коне, 
улыбается ли, вышагивая в танце – 
она всегда бьет в свой барабан. 
И эта дробь, хоть тихая, хоть громкая, 
говорит тебе одно – тебе придется 
умирать, умирать, умирать.