Она сидела на смятой постели и вышивала крестиком. Она вышивала на моём пуловере странную надпись «ББ». Что бы это означало? – Думал я, лёжа невдалеке. А лежал я там неспроста: ночь выдалась сложной, битва сменяла битву, фантазия рвалась наружу и я, кажется, снова кричал.

Галла, а именно так звали мою спутницу… жизни (а разве это жизнь так мучиться?!), сидела на смятой постели, на постели мы часто были вместе, но иногда я чувствовал на простынях тень кого-то… Лунная ночь давала такой шанс.

- ББ… Что это значит, Галла? – Спросил я, лёжа невдалеке. Девушка мельком глянула на меня и пошевелила голыми пальцами стоп. Было ещё довольно жарко, хотя лето шло уже на свой закономерный исход.
- Что-то всё это значит… - Прошептала она, глядя как заворожённая на свои крестики, которые вышивала. – Это не крестики, это целые две буквы, написанные с большой буквы…
- Ты окончательно сбрендила, Галла. – Тоже шёпотом, будто подчиняясь мрачному предчувствию, прошёптал я.

Дальше бы я мог по старой привычке начать рассказывать все симптомы непонятной мне доселе болезни, которые проявлялись в этой странной до боли девушке, но, к сожалению, а может и к счастью, не буду этого делать. Не сейчас. Сейчас мне плохо. Лежу тут в подножии босых ног Галлы и не могу пошевелиться. Она знает об этом и иногда лёгонько так улыбается – так, что сердце моё бьётся в голове закрытой в клетку птицей.

- Ты убийца, Галла. Ты должна рожать, а вместо этого убиваешь детей. – Говорю я тихо. Губы немеют, тяжело шевелить ими.
- Я не убила ещё пока в жизни не одного ребёнка.
- Ты убиваешь меня…
- Но ты разве не вырос из ребёнка, милый? – Она странно улыбнулась, хотя скажу вам честно, улыбалась она всегда очень странно. Иногда я видел в её глазах отражение своих глаз.
- Я не могу вырасти, я Питер Пен, тупица! – Нервно выхаркнул я и кровь разлилась по красному ковру. Это была моя кровь. Опять приступ. Закрыть глаза и умереть. Я этого не хотел, но сил для борьбы больше нет.
- Когда я докончу свою ручную работу и ББ будет готова, я помогу тебе, милый! – Галла не смотрит на меня, она занята делом. Пальцы шевелятся – и на руках, но особенно на ногах. Кажется, я сам схожу с ума.
- Доканчивай быстрей, Галла, я ведь скоро помру…
- Не помрёшь. Ведь ты ещё пока не доделал своего главного дела.
- Мотивы мне известны.
- Они известны всем.
- Не говори загадками.
- Загадки…
- Загадки…
- Звёзды, они там.
- Да, они там.
- А мы здесь.
- Мы и там и здесь.
- Почему?
- Мы видим их, следовательно мы там.
- Следовательно?

И ещё. Наступила ночь, Галла неожиданно откинула своё вышивание и встала на ступни. Я видел их и разглядывал. Она очень мягко ходит. Она может ходить туда и обратно по комнате. По стенам словно красками ночи разлились незлые тени. Они были не злы, я это знал, хотя Галла часто мне нашёптывала в постели какую-то чушь про монстров и привидения. Я поначалу боялся, но потом как-то решил не боятся.

Галла встала надо мной и улыбалась в ночи.

- Сейчас я тебе помогу. – Говорит она.
- В смысле ты меня убьёшь наконец-то? – Смеюсь я сквозь кровь изо рта.
- Нет, я тебя оживлю, любимый!

Гала начинает махать перед моим лицом своими женскими руками, и они как бы удлиняются при размахах. Я чувствую, как дымка сна начинает обуревать мной. Мне уже снится Галла и весь её несмысленный мир.

(с) Александр Тененбаум