Второе действие
Первая картина — «У Рылеева». В ночь перед восстанием, 13 декабря 1825 года декабристы собрались в квартире Рылеева.
Всеми владеет единое стремление — свершить героический подвиг — освободить страну от гнета самовластья.
Воинственным пылом проникнута песня Каховского «К мечам, к мечам». Рылеев погружен в глубокое раздумье. Ждут Трубецкого. Он сообщит, какими военными силами располагает Северное общество.
Но Трубецкой приносит тревожные вести: князь Константин отрекся от престола.
Узнав, что на завтра по казармам назначена присяга Николаю, Рылеев предлагает немедленно вести войска к Сенату, на штурм царского дворца. Все горячо поддерживают его, лишь Трубецкой пытается протестовать. Он испуган размахом, который принимает движение. Его поддерживает неожиданно появившийся Ростовцев.
«Жив Пугачев в народе, — говорит он, — будить его восстанием — безумье».
Все требуют, чтобы Ростовцев замолчал. В ответ он называет декабристов изменниками. К нему бросается Якубович, но Ростовцев убегает.
Взволнованные происшедшим, все дают клятву сражаться за родину, не жалея жизни. Звучит песня-гимн на слова Пушкина:
Товарищ, верь, взойдет она, 
Звезда пленительного счастья, 
Россия вспрянет ото сна 
И на обломках самовластья 
Напишут наши имена.
Разбуженная шумом, в комнату вбегает дочь Рылеева — Настенька. Лаская девочку, отец взволнованно говорит о том, что со временем она поймет и оценит смысл происходящего.
Над Петербургом встает холодное, туманное утро исторического дня 14 декабря. Декабристы встречают его песней-клятвой о вольности:
Лучше смерть, чем жить рабами,—
звучат гордые слова непоколебимых борцов.
Вторая картина — «В Зимнем дворце». Царь Николай I стоит у окна кабинета, выходящего на Сенатскую площадь. В волнении и страхе он следит за тем, как на площади собираются восставшие полки. Со всех сторон сбегается народ — если и он присоединится к восстанию, тогда для трона нет спасенья.
Царь зовет Бенкендорфа и велит ему послать духовенство уговорить восставшие войска принести присягу. Если уговоры не помогут, то потопить мятежников в крови, — дает он холодный, беспощадный приказ.
Третья картина — «Сенатская площадь». Утро 14 декабря 1825 года. На площадь входит восставший московский полк во главе с Бестужевым и Щепиным. Геройский дух солдат передает суровая солдатская песня «За Дунаем, за рекой». Народ приветствует восставших.
Пора выступать, но нет других полков. Рылеев спешит выяснить причину их задержки.
На площади появляется митрополит с группой духовенства, но его уговоров никто не слушает.
Командовать восставшими, как старшему по чину, поручено Трубецкому, но его все нет. Нетерпение и беспокойство восставших растут. Никем не замеченный, на площади появляется Трубецкой. Видя, что народ готов присоединиться к восставшим, он восклицает: «Нет, нет, не этого хотел я!»,— и быстро скрывается.
Рылеев воодушевляет друзей, но сам он в тревоге, не видя на площади Трубецкого. Внезапно перед фронтом появляется генерал-губернатор, приказывающий войскам немедленно разойтись по казармам. Преграждая генералу путь, Каховский хватает его коня под уздцы. На гневный вопрос генерала: «Кто вы такой?», Каховский бросает гордо: «Я — сын отечества!» — и в упор стреляет в генерала, тот падает. Народ бросается вперед. В этот момент на площадь выходит морской гвардейский экипаж. Восставшие войска идут в атаку. Но — поздно. Царские пушки дают первый залп, падают первые раненые, убитые. Второй залп. Щепин ранен, но, забывая о себе, он ведет солдат во вторую атаку. Сражение разгорается, но силы — неравны.
Темнеет. На опустевшей площади остаются лишь убитые и раненые. Трагически звучат среди мертвого безмолвия последние слова тяжело раненного старого солдата:
Пуля вражья не тронула,
А от своих умирать приходится.
Ах, где ж ты, правда русская?..
Бьют куранты.