Снова борзый бег, тела на чернотропах,
Снова на десять грамм прибавит в весе чьи-то головы.
Колом оскомены мы, скованы кровью,
Мачета метит в кадык и навряд ли дрогнет.
Говорят чутье подводит сук в этих подворотнях,
Надрез артерий придаёт им истинную форму.
Стон сквозь зубы фоном, наш мир попал в кому,
Оставь эмоции людям ведь им это знакомо.
И что тут делать, когда злость томится в моих генах,
И что тут делать, если люд достиг здесь апогея.
Больно! Не суди меня.
Невидимый бог один во все времена
Любит насилие не меньше, чем эта земля.
Расчленены алхимики, спрятана панацея.
Здесь потолок - это бура и сика в бараках,
Ты лишь герой повествованья в божьих красных зраках.

Как выгоды высечь нам кипят извилины,
Кто думать мешал, тех ребят избили мы.
Заряженный думай весок, бить велит голод по газам,
Ведь кусок тебе не залезет в рот сам.
Гералюбие рвёт пузо живо,
Вчера бро, сегодня держит в пузе шило.
Вкус паршивый, джус вшивый,
Мотай на ус, где псина там и ксива.
Типа через тернии к звёздам брага,
Лишь бы в оконцовье не палить их из барака.
Не хочу стричься по нужде в плотную,
Диггер злой, как питбуль.
Лапша на ушах - это не есть ничь,
Потому пасу тёры, весь спич.
Дырки в мешке, все будут рады почти,
У ебала моего значит за грубости зачти.

Злые деньки,
Их тайны хранят цветные венки
Злые деньки,
Их тайны хранят цветные венки

Приторный вкус останков торта,
Я один из тех, кто не урвал куска.
И не жалею об этом, так страшно,
Сколько на очистных покоятся урвавших.
Не гаси телевизор, брат,
Пусть пиздит, пока ему есть что сказать.
Не забивай гвозди в крышку раньше срока,
Дай отмотать всё что уготовано богом.
Да, я не видел золотые горы,
Зато знаю, что такое голод.
И я горд этим, поверь это лучше,
Чем смывать нелепый грим водой из лужи.
Монолитные бараки один к одному,
Терновой проволокой меня тянут ко дну.
Я промолчу, когда будут шмалять в спину,
Когда мать будет оплакивать своего сына.
Я промолчу...

Злые деньки,
Их тайны хранят цветные венки
Злые деньки,
Их тайны хранят цветные венки