Иногда приходишь в себя,
А там поселились тебе незнакомые кто-то.
И суконная, грубая скукота
Разевает свой рот сумасшедшей зевотой.
И тогда ты знакомишься, мол,
«Добрый день, я такой-то,
Когда-то здесь был на правах
Постояльца…»
И прочую дребедень
Понесёшь в целлофановых сумках-словах.

- Вы давно здесь живёте?
- Да вроде давно.
Наблюдаем тебя как шальное кино,
Где игры никакой, спецэффектов полно…
Впрочем, что мы всё?.. Сам посмотри.

И ты прыгаешь в кресло
В последнем ряду,
Сжимаешься весь и на полном ходу
Врезаешься в фильм.
И не думаешь, что ты у себя внутри…

Тебе видится тот, кто когда-то тобой
Представлялся чуть выше и явно лучше.
Описать его можно одной строкой:
Смутное время, сплошные путчи.
Но легко и безветренно над головой,
Но упруго, уверенно под ногами…
Установлен устав, позитивен настрой,
Полигамия на полигаме!

- Он давно заходил сюда?
- Очень давно. Мол, всё некогда,
Здесь то смешно, то темно.
Он, конечно, хороший, но есть одно но:
Очень, кажется, нам, безрассудный.
Поздно ходит без паспорта и в бороде,
Доверяет мечты первой встречной звезде.
И он зайцем, конечно, проскочит везде…
Да только кроме Харонова судна,
Ведь Харону монету изволь заплатить…
Он не станет возиться с таким человеком.
А у него ничего. Только крест на груди
И шаром покати по сусекам.

Но сожмётся пространство, обрушившись вниз,
Переходишь границу без ксив и без виз
Ты туристом с горбом, выбираешься из себя
И ни шагу назад.
Безрассудство – спасение от скукоты.
Пусть клюётся петух, коль скребутся коты,
Пусть любая искра охраняет мечты.
А от сглаза очки на глазах.

Но сожмётся пространство, обрушившись вниз,
Переходишь границу без ксив и без виз
Ты туристом с горбом, выбираешься из себя
И ни шагу назад.
Безрассудство – спасение от скукоты.
Пусть клюётся петух, коль скребутся коты,
Пусть любая искра охраняет мечты.
А от сглаза очки на глазах.

А от сглаза очки на глазах…

Иногда приходишь в себя,
А там поселились тебе незнакомые кто-то…