Разбросало по разные стороны, сердешных, ой, разбросало.

И даже когда сошла вся горечь с губ, показалось мало.

Но у каждого города есть свои невидимые заборы, 

А у невидимых заборов есть свои невидимые затворы.

 

И уже ничего не поделаешь, только тянешь и тянешь руки.

И кажется только вчера всё было, а по двору бегают внуки,

Те, что завтра родятся ночью тёмною посреди макова поля.

В тот миг ты вспомнишь меня и затоскуешь, как узник тоскует о воле.

 

Не вспоминай меня больше, твои мысли вьются вокруг, точно осы.

Не вызывай меня, вплетая ленту синюю, да не в мои косы.

А она мается, та, что с лентой синею, та, что лежит с тобой.

Сколько лет уж прошло, а ты не сказал и слова, и будто сам не свой.

 

Но не молчи ты с ней!..

Но не молчи ты с ней, я всё равно не приду, тот мост унесла река.

И ночь стережёт, как пёс, и не пускает, как омут глубока.

Но у каждой реки есть свои незримые тайные броды. 

И ты идёшь по воде, аки по суху, будто опущенный в воду.

 

А за тобой идёт та, что с синей лентою да с белой косою,

К сарафану у ней приколот красный мак закипевший росою.

А я по макову полю брожу который день, лепестки разбрасываю,

А на высоких стеблях сидят говорящие птицы, мне всё рассказывают.

 

А за тобой идёт та, что с синей лентою да с белой косою,

К сарафану у ней приколот красный мак закипевший росою.

А я по макову полю брожу который день, лепестки разбрасываю,

А на высоких стеблях сидят говорящие птицы, мне всё рассказывают.