Он писал её портрет,
он считал, что нужно время,
чтобы высохла на нём
память прошлых поколений.
Он накладывал печаль
краской белой, краской рыжей,
чтобы ей не отвечать 
почему он этим дышит.
Он написал не для того,
чтобы сердце растревожить,
но она в руках его
будет выглядеть моложе
на один ушедший миг.
Полосует кистью синей,
для неё - седой старик,
для него - в ней смысл линий.
Он цвета не подбирал
к серой плоскости холщёвой.
Он душою рисовал,
за её грехи прощённый.
Он бы выдумал побег,
в душу к ней всю жизнь бросая.
Для неё он - человек,
для него она - святая.