Под трепещущим светом оплывшей свечи 
Я писала роман о начале времен,
Где по нашим грехам взяли след палачи,
Только слезы не смоют – все ширится он. 

Мы дорогу себе проторим наугад,
Наши кони несут сквозь ворота весны,
Пусть беснуются стрелы, что в спины летят –
От неверной стрелы далеко до войны.

Пусть проклятья и ненависть смоет туман,
Ложь и зависть вернутся к тем, кто их принес,
Золотое вино пересилит обман,
И рассыпется кубок не выпитых слез

Два последних героя подпольной войны,
Глубина наших глаз нереальна как сон.
Обходя все преграды сражаемся мы,
Только помнить должны, что в финале умрем.

Будет так, а пока пусть не дрогнет рука
Ни с мечом у Героя, с пером у Творца,
Не белеет еще седина на висках,
И запасу чернил далеко до конца.

И готическим шрифтом ушедших времен
Я тебя не хочу отпустить умирать,
Но ты волен как ветер, спокоен как сон,
И медлительным строчкам тебя не догнать.

Но бумаги осталось на несколько строк,
И пространство и время согнутся в дугу,
И по правилам жанра готов эпилог –
Мы распишемся кровью на белом снегу…

Сквозь седые столетья остался роман,
В ореоле свечи на старинном столе,
Чтобы ты, как меня, незнакомок спасал,
А я снилась другим, как когда-то тебе.