Муз. М. Блантера, слова М. Исаковского 

Враги сожгли родную хату, 
Сгубили всю его семью. 
Куда ж теперь идти солдату, 
Кому нести печаль свою? 

Пошел солдат в глубоком горе 
На перекресток двух дорог, 
Нашел солдат в широком поле 
Травой заросший бугорок. 

Стоит солдат – и словно комья 
Застыли в горле у него. 
Сказал солдат: «Встречай, Прасковья, 
Героя – мужа своего. 

Готовь для гостя угощенье, 
Накрой в избе широкий стол, – 
Свой день, свой праздник возвращенья 
К тебе я праздновать пришел…» 

Никто солдату не ответил, 
Никто его не повстречал, 
И только теплый летний ветер 
Траву могильную качал. 

Вздохнул солдат, ремень поправил, 
Раскрыл мешок походный свой, 
Бутылку горькую поставил 
На серый камень гробовой: 

«Не осуждай меня, Прасковья, 
Что я пришел к тебе такой: 
Хотел я выпить за здоровье, 
А должен пить за упокой. 

Сойдутся вновь друзья, подружки, 
Но не сойтись вовеки нам…» 
И пил солдат из медной кружки 
Вино с печалью пополам. 

Он пил – солдат, слуга народа, 
И с болью в сердце говорил: 
«Я шел к тебе четыре года. 
Я три державы покорил…» 

Хмелел солдат, слеза катилась, 
Слеза несбывшихся надежд, 
А на груди его светилась 
Медаль за город Будапешт. 

1945

Всего лишь один раз песня прозвучала по радио  под названием «Прасковья», как была со скандалом запрещена. Не исполнялась около… пятнадцати лет.
Многие редакторы были почему-то убеждены, что Победа исключает трагические песни, будто война не принесла народу ужасного горя...