Лукоморья больше нет, от дубов простыл и след. 
        Дуб годится на паркет, - так ведь нет: 
        Выходили из избы здоровенные жлобы, 
        Порубили те дубы на гробы. 
 
        Распрекрасно жить в домах на куриных на ногах, 
        Но явился всем на страх вертопрах! 
        Добрый молодец он был, ратный подвиг совершил - 
        Бабку-ведьму подпоил, дом спалил! 
 
               Ты уймись, уймись, тоска  
               У меня в груди! 
               Это только присказка - 
               Сказка впереди. 
 
        Здесь и вправду ходит кот, как направо - так поет, 
        Как налево - так загнет анекдот, 
        Но ученый сукин сын - цепь златую снес в торгсин, 
        И на выручку один - в магазин. 
 
        Как-то раз за божий дар получил он гонорар: 
        В Лукоморье перегар - на гектар. 
        Но хватил его удар. Чтоб избегнуть божьих кар, 
        Кот диктует про татар мемуар. 
 
               Ты уймись, уймись, тоска  
               У меня в груди! 
               Это только присказка - 
               Сказка впереди. 
 
        Тридцать три богатыря порешили, что зазря 
        Берегли они царя и моря. 
        Каждый взял себе надел, кур завел и там сидел 
        Охраняя свой удел не у дел. 
 
        Ободрав зеленый дуб, дядька ихний сделал сруб, 
        С окружающими туп стал и груб. 
        И ругался день-деньской бывший дядька их морской, 
        Хоть имел участок свой под Москвой. 
 
               Ты уймись, уймись, тоска  
               У меня в груди! 
               Это только присказка - 
               Сказка впереди. 
 
        А русалка - вот дела! - честь недолго берегла 
        И однажды, как смогла, родила. 
        Тридцать три же мужика - не желают знать сынка: 
        Пусть считается пока сын полка. 
 
        Как-то раз один колдун - врун, болтун и хохотун,- 
        Предложил ей, как знаток бабских струн: 
        Мол, русалка, все пойму и с дитем тебя возьму. 
        И пошла она к нему, как в тюрьму. 
 
               Ты уймись, уймись, тоска  
               У меня в груди! 
               Это только присказка - 
               Сказка впереди. 
 
        Бородатый Черномор, лукоморский первый вор - 
        Он давно Людмилу спер, ох, хитер! 
        Ловко пользуется, тать тем, что может он летать: 
        Зазеваешься -  он хвать -  и тикать! 
 
        А коверный самолет сдан в музей в запрошлый год - 
        Любознательный народ так и прет! 
        И без опаски старый хрыч баб ворует, хнычь не хнычь. 
        Ох, скорей ему накличь паралич! 
 
               Ты уймись, уймись, тоска  
               У меня в груди! 
               Это только присказка - 
               Сказка впереди. 
 
        Нету мочи, нету сил, - Леший как-то недопил, 
        Лешачиху свою бил и вопил: 
        -Дай рубля, прибью а то, я добытчик али кто?! 
        А не дашь - тогда пропью долото! 
 
        -Я ли ягод не носил? - снова Леший голосил. 
        -А коры по сколько кил приносил? 
        Надрывался издаля, все твоей забавы для, 
        Ты ж жалеешь мне рубля, ах ты тля! 
 
               Ты уймись, уймись, тоска  
               У меня в груди! 
               Это только присказка - 
               Сказка впереди. 
 
        И невиданных зверей, дичи всякой - нету ей. 
        Понаехало за ней егерей. 
        Так что, значит, не секрет: Лукоморья больше нет. 
        Все, о чем писал поэт, - это бред. 
 
               Ты уймись, уймись, тоска,
               Душу мне не рань. 
               Раз уж это присказка -  
               Значит, дело дрянь.