Ты смотришь на прохожих, ты ищешь их глаза,
Что ты хочешь в них найти, какие небеса?
Какие облака уносят твою жизнь
И, что ты скажешь мне, если я скажу тебе: остановись!

Ты ищешь истину в вине, ты ищешь истину там,
Где ее в помине нет, по безводным местам.
Твои душевные раны кровоточат и болят,
Друзья, подруги–нимфоманки, ты никому уже не рад, давно не рад.

Я вел борьбу с самим собой, я воевал как всегда,
Пока был шанс, один из ста и не растлилась мечта.
Но мою радость выпил зверь, надежду выжег огонь,
А вместо пламенных побед обманы, грязь, зола и вонь!

Ты слышишь ветер и крик, ты знаешь, это война,
Она идет изнутри, она идет, как стена.
В грязи подвальной весны, в угаре выпитых рек
Мы подыхали с тобой, мы исчезали, как снег.
К утру багровый закат, к закату алая смерть,
Ты слышишь, как растет трава, а твое тело ее твердь.
И жернова пустоты, и хаос желтого сна
Развоплощают твою суть, и вновь тупик и стена!

То утро ранней весны, твой образ в талой воде,
Кругом разбросана смерть, она всегда и везде.
Чего боялся – сбылось, все то, что сеял – взошло,
Поствертуальный рай распался просто, как стекло.

И тут пришла эта мысль: за все придется платить.
Кино закончилось так, вопросом быть или не быть?
А выход виден один, течь самотеком в отстой,
Но это грязная ложь, всегда есть шанс, пока живой.

И этот шанс тебе дал, Христом оплаченный чек,
И пусть ты сильно устал, но ты свободный человек,
И ты уходишь туда, где расплескался рассвет,
А на вершинах гор белый, белый снег.

Господь – пастырь мой,
Я ни в чем не буду нуждаться,
Он покоит меня на злачных пажитях
И водит меня к водам тихим.