Шимпанзе с гранатой у стойки
микрофона, да просто отстойник
муравейник полный слов, достал
то что в душе покоиться на общий взор
скопище историй под музон
над головой грозовой горизонт,
язвы на языке, это забористый застой
без остановок сплошным потоком. 
в суставах переменный ток, и так и этак
это тело-клетка, эталон-рваные кеды
этанол пьёт калека, календарь до лета
казуал когда не долетают кометы 
ведь под общим небом общий вектор
годы где-то не тут, потом гроб несут
но не суть, порог нечто преодолимое
если накинуть саван на грудь. акстись
за окном поникла календула, в путь
добрый из комнаты в комнату меж
проводов и пут, хоть непонятный слог
но по правде мы все его слуги. 
палёные сиги, ветер всколыхнёт ковыль
летит пепел, минус летит битами
на комп, это закон, пока дождит за окном.
пока натянут поводок, я у микро. 
это конец первой мысли, честно, 
много сказано слов не лестных
за жизнь и слоёв оной, в око
попал бензин, и я замедляю ход
времени, наверни ещё этих мягких былин
да занюхай налётом пыли
мы были не те, но мёд пиво пили, блины
залетали в стенки это истории в деталях
без Канделаки, я застрял в кандалах
карандаш мой хозяин, бумага пастырь
зарплата в долларах, но всё равно по нулям
на кармане и гаснет последний фонарь
на столе, под потолком, над головой
и горит лишь ореал сосков.                                                         38
всё лишь анальный соскоб, 
и это мысль намба два, давай скорей распробуй.
короче строки надо
время мало дано
коли дышит наладом
мой ручной метроном
скоро вовсе конец
и падёт гироскоп
и уйдёт апрель
оборвав тот трос
что держал в заперти
среди тёплых слёз
между детских грёз
водопады слов
в сумме смысла ноль
как на рану соль
словно впились колья
кисло как рассольник
я рассадник, раскольников
горе-гопник от ума
и не по моде аромат
от моего белья но я                                                                               60
свободен от оков. 
авель и каин в одном
кокаин и щавель в другом
дело всё, мало ли
монолит падёт
когда сталкер запоёт
старик затрёт за тут и там
под пятьдесят оттенков маракас
бит и бас, как кик и клэп бай пасс
всё это в массы, господа, всем кисс
это последний из набора барс.