Вот наконец-то прорвалась
С этой первой кровью боль моя…
Боль моя… Боль моя… Боль моя…
Но кто сказал,
Что Он не сможет мне простить?
Он слишком слаб,
Он сам не в силах отомстить.
Он слишком добр, он слишком слаб,
Как ты быстро смог. Заучить урок!
Он сам своих заветов ра-а-аб! Он слишком слаб…

Скажи, а кто сегодня без греха?
И что сегодня надлежит у нас считать грехом?
Когда потоки зла и пену лжи несет река,
Все сходит с рук, когда вокруг
Гоморра и Содом!
Кругом темно, и даже днем в твое окно
Уже не светит солнце…
И вокруг всем давно стало все равно…

Вот наконец-то прорвалась
С этой первой кровью боль моя…
Боль моя… Боль моя… Боль моя…
А кто сказал
Что я не вправе отомстить,
Когда душа
Не в силах боль мою вместить?
Я буду рад стоять у врат!

Пусть стоит у врат твой заклятый враг!

Что в ад, что в рай! Что в рай, что в а-а-ад!
Что в рай, что в ад…

По всей земле змеей ползет разврат,
Ты как солдат, бесстрашно вставший на его пути.
И каждый, кто перед тобой хоть чем-то виноват
Кем бы он ни был должен - должен! - кару понести.
Тут виноват и прокурор и адвокат,
И судья продажный –
Виноват, виноват, каждый виноват…

Рассказчик:
В Лондоне стали бесследно пропадать люди
По темным улицам ползут чудовищные слухи, а из мясорубки человеческий фарш
Пирожки Ловетт стали пользоваться большим спросом, тем более, 
Что порой посетители находят в них то серебряную пуговицу, то золотую запонку
Еда и жизнь полна сюрпризов! Пирожковая сделалась модным заведением